|
VII Всероссийский энергетический форум
«ТЭК России в XXI веке»
Круглый стол
«Арктический шельф в политике и экономике XXI века.
Задачи России»
В.П. ОРЛОВ
Повторять не буду о том, что наше мероприятие проходит в рамках VII форума ТЭК России в XXI веке. Форум организован совместно Советом Федерации и органами исполнительной власти, Правительства Российской Федерации по направлениям, по отраслям, в основном Министерством энергетики и Министерством природных ресурсов.
Наша задача сегодня заключается в том, чтобы обсудить основные проблемы по тематике форума, связанные с освоением Арктического шельфа. Я так полагаю, что речь должна идти не только и не столько об освоении шельфа, есть тематика, обозначенная значительно шире.
Прежде всего, хочу подчеркнуть, что проблемы, связанные с Арктикой существовали у нас всегда. Это прекрасно понимали и наши самодержцы, то есть императоры России, это понимало многих поколений, советское Правительство, надеюсь, понимает и нынешнее наше постсоветское уже Правительство России.
Надо признать, что с конца 80-х годов по мере появления у нас финансовых затруднений и до последнего времени внимание этому огромному пространству планеты со стороны и Советского Союза, и России было заметно ослаблено. Предыдущие 10–15 лет все разговоры об Арктическом шельфе, во всяком случае, на площадках России ведутся вокруг его ресурсной части, подогреваемые увеличивающейся мировой потребностью в нефти и газе.
Безусловно, это важная составляющая роли Северного шельфа в мировой и отечественной энергетике, важная, но далеко не вся. Представьте себе, что лет, например, 100–150 назад началось бы активное освоение углеводородного потенциала шельфа. Ну, представим себе, и что бы мы имели к сегодняшнему дню? К настоящему времени весь этот потенциал был бы уже выбран, и мы бы с вами занимались еще лет 50 ликвидацией экологических последствий.
Но весь огромный циркумполярный бассейн, выполняющий важнейшую регулирующую климатическую, экологическую функцию, располагающий огромным разнообразием биопотенциала, выступающий в качестве второго и более короткого транспортного межконтинентального морского пути с малочисленными, но многонациональными коренными народами, проживающими на его побережье, независимо от наличия или отсутствия ресурсов недр остается на все времена и останется. А его геополитическое и геостратегическое значение возрастает с каждым столетием.
Шельф – это ведь часть Арктики. Но от нынешней политики в отношении шельфа зависит судьба всей большой Арктики. К сожалению, эта политики диктуется сегодня в основном ресурсными интересами, приводит к обострению международных отношений, что вызывает не всегда обоснованную конкуренцию и не только в гражданской сфере, но и в военной.
Особенно остро это стало проявляться в последние годы. Причем настолько остро, я бы подчеркнул, что руководство нашей страны вынуждено было в прошлом году рассмотреть проблемы российского сектора Арктики на Совете Безопасности и принять соответствующие меры.
Нефтегазовый потенциал российской части Арктического шельфа оценивается по-разному, но почти где-то достигает до 100 млрд. тонн нефтяного эквивалента с явным преобладанием газовой составляющей. Это соответствует потенциалу суши, поэтому и вызывает повышенный интерес, прежде всего, с политических позиций.
Трезвые голоса специалистов, разговаривающих на языке экономических цифр, пока не воспринимаются и не принимаются всерьез. Вот вчера на пленарном заседании президент "Роснефти" Богданчиков Сергей Михайлович привел затраты на добычу одной тонны нефти в России. В старых традиционных районах, включая Западную Сибирь, они составляют 30 долларов на одну тонну, в Восточной Сибири" – 80, на Сахалинском шельфе – около 300, а на Северном шельфе будет около 700 долларов на тонну. Вот вам и вся арифметика экономики. При цене нефти менее 100 долларов за баррель все месторождения и запасы будут нерентабельны. При цене более 100 долларов интерес будут представлять только крупные и уникальные месторождения.
Сами понимаете, что экономический эффект для государства от их разработки будет почти на порядок ниже, чем от сухопутных месторождений. Во всяком случае, в разряд потенциально-промышленных запасов из всех 100 млрд. тонн могут попасть, ну, не более 10 %, которые еще надо либо доразведать, либо найти, а потом разведать.
Но главное, в чем мы, как мне кажется, проигрываем, это в том, что наши декларации и заверения не подкрепляются конкретными действиями. Эти действия должны быть активизированы. Долго запрягаем в отношении нашего Арктического шельфа и лишь конкретное присутствие там, где это уже необходимо, будет обозначать, что Россия действительно имеет возможность не только говорить о своем шельфе, но и конкретно уже будем привлекать его ресурсы в хозяйственное освоение. Это не только хозяйственное освоение. Мы понимаем это в более широком смысле этого слова. И полагаем, что как раз эта часть должна превалировать, не ресурсное, подчеркиваю, а комплексное освоение Севера, вовлечение его, всех наших северных окраин в хозяйственный оборот – вот задача, и пропорциональное и равномерное размещение производительных сил страны. Вот проблемы, которые сегодня стоят.
Я не упоминаю проблему внешней границы шельфа и так далее. Это задача текущая, обычная, которая уже планово осуществляется несколько лет, более полутора десятка лет, и будет еще продолжаться.
Мы полагаем, что сегодня в процессе обмена мнениями будут подготовлены рекомендации для Правительства и для законодательных (представительных) органов власти, для Государственной Думы и Совета Федерации, по нашим дальнейшим действиям в этом важнейшем секторе Арктики в целом в мировом масштабе.
Полагаю, что основные докладчики уже знают свое время – максимум до 20 минут выступления и доклады промежуточного характера – до 15 минут. Если не будет возражений, в этом ключе мы и приступим к дальнейшей работе.
Коллеги, у нас параллельно еще идет конференция по роли в экономике регионов минерально-сырьевого комплекса, где я сейчас должен выступать с докладом. Поэтому я на время отлучусь, а Сергей Ефимович продолжит ведение нашего "круглого стола".
С.Е. ДОНСКОЙ
Спасибо.
Во-первых, хотел поблагодарить участников "круглого стола", тех, кто нашел время посетить нас, за то, что вы сегодня свое внимание обратили именно к нашему "круглому столу".
Кратко хотел бы дополнить Виктора Петровича. То внимание руководства, которое было обозначено в прошлом году, оно еще и отразилось в беспрецедентных, на мой взгляд, изменениях в законодательстве. Принятые в прошлом году изменения в законы определили фактически концепцию развития и освоения шельфа. Концептуально были определены субъекты, кто участвует, кто будет определяющими лицами на шельфе, концептуально определены порядок и процедура, каким образом все это будет происходить, я имею в виду освоение шельфа.
Виктор Петрович говорил о том, что потенциал шельфа уже давно на слуху, и здесь основные возможности определены. Существующие проблемы, в том числе то, о чем упоминал Виктор Петрович, высокая затратность, отсутствие технологических, технических возможностей освоения – все это сейчас в определенной степени находит решение. И, на наш взгляд, как министерства, очень важно понять и, самое главное, определить более быстрый, более эффективный способ решения этих проблем, нахождения вариантов комплексного освоения проектов, которые бы позволили не только ускорить освоение территорий Крайнего Севера, Арктики, но и стать тем потенциалом, теми проектами, которые в определенной степени повлияют на более быстрый выход из кризиса. Всем понятно, что этот этап в экономике закончится именно тогда, когда возникнут новые эффективные инструменты решения проблем, в том числе таких несколько приземленных проблем, но и финансирования крупных проектов.
Финансирования таким образом, чтобы те риски, которые сегодня существуют, были скомпенсированы на уровне еще формирования этих проектов.
Но это всё тонкости. Я надеюсь, мы услышим сегодня и очень много докладов, которые посвящены вопросам освоения и реализации крупных проектов, проектов не только освоения месторождений, но и реализации транспортных, машиностроительных проектов.
Поэтому я не буду задерживать коллег, пора уже начинать. Я предоставляю слово заместителю председателя комитета по природным ресурсам, природопользованию и экологии Госдумы Прозоровскому Валерию Владимировичу.
В.В. ПРОЗОРОВСКИЙ
Уважаемые коллеги, позвольте поприветствовать вас в рамках VII Энергетического форума "ТЭК России в ХХI веке". Хочу отметить, что одно из первых заседаний "круглого стола" посвящено проблемам Арктического шельфа, и это не случайно.
Думаю, что ни у кого не вызывает сомнений утверждение о том, что Арктический шельф России в ХХI веке будет являться основной общероссийской базой углеводородного сырья.
По разведанным запасам доля западной части Арктического шельфа составляет более 75% от запасов всего российского шельфа. По потенциалу углеводородов ресурсы акватории Баренцева, Карского, Печорского морей также значительно превосходят акваторию других морей России.
К сожалению, общая геологическая изученность российского Арктического шельфа намного уступает другим аналогичным регионам, таким как Северное море, Мексиканский залив, шельф Западной Африки и другие.
Тем не менее, три крупных района – газоконденсатный Южнокарский и Центральнобаренцевский и нефтегазоконденсатный Печорский характеризуются хорошими перспективами открытия новых месторождений.
Так, в результате проведения геологоразведочных работ в акваториях Баренцева, Печорского и Карского морей открыто полтора десятка месторождений с суммарными запасами нефти и газа порядка 9 млрд. тонн нефтяного эквивалента. В частности, оценка запасов Штокмановского, Ленинградского, Русановского месторождений превышает 10 трлн. кубических метров газа. Согласно экспертной количественной оценке, начальные извлекаемые запасы в этом регионе исчисляются десятками миллиардов тонн нефтяного эквивалента.
И во вступительном слове, да и так было всем известно, что освоение Арктического шельфа – процесс дорогой и трудоемкий. В настоящее время большинство исследований в этой области указывает на то, что для массированной разработки нефтегазовых запасов Арктического шельфа нужны инвестиции, исчисляемые десятками миллиардов американских долларов.
Мы сегодня слышали оценку президента компании "Роснефть" Богданчикова о том, сколько будет стоить одна тонна добытой нефти. Это объясняется большой удаленностью от материка, почти 600 километров от Кольского полуострова, значительными глубинами моря 300–320 метров, высокими приливами, частыми штормами, дрейфующими льдами, придонными температурами, другими факторами.
Я думаю, что техническое и экономическое организационное решение, опробованное в рамках уникального Штокмановского газоконденсатного месторождения, будет привлекаться при разработке других шельфовых месторождений.
Свое негативное влияние на разработку месторождения оказывает и сезонность работ. Климатические условия Арктики суровы и обуславливают необходимость сокращения времени пребывания обслуживающего персонала на платформах, а также большую автоматизацию процессов нефтегазодобычи. Все это требует новых дорогостоящих организационно-технических решений.
Следующий немаловажный вопрос – это доставка нефти и газа до материка и далее к потребителю. Строительство протяженных трубопроводов от скважин до материка будет дорогостоящим, и целесообразно только для крупных месторождений.
И в то же время есть уже опыт у нефтяной компании "ЛУКОЙЛ", это дюкер Варандейский, и видно, что и технологически, и технически, и экономически наши нефтяники могут справиться с этими задачами.
Но пока ограниченность транспортных возможностей в любом случае снижает привлекательность нефтегазовых проектов. Кроме того, не стоит забывать и фактор внимания, которое государственная власть уделяет реализации проектов, наличию специальных программ и нормативно-правовой базы, налоговой льготы в состав участвующих нефтегазовых компаний и так далее.
Для скорейшего вовлечения ресурсов Арктического шельфа в активный оборот со стороны государств необходим детальный анализ всех перечисленных факторов. Следствием чего станет разработка необходимого комплекса мероприятий по снижению рисков и повышению привлекательности шельфовых проектов.
Для создания благоприятной обстановки по Арктическому шельфу в России необходимо проработать различные возможности законодательного стимулирования, вложения в освоение. Например, снижение стандартных ставок налогов и платежей, использование налоговых каникул и кредитов для городов-проектов. Кроме того, могут быть использованы инвестиционные вычеты, освобождение от налогообложения при проведении геологоразведочных работ и импортных пошлин при поставках уникального оборудования.
Хочу заметить, что предлагаемый комплекс мер не является исчерпывающим и, несомненно, должен быть расширен. Наш комитет по природным ресурсам уделяет постоянное внимание вопросам освоения Арктического шельфа. В декабре прошлого года у нас был проведен "круглый стол" на тему "Проблемы правового обеспечения освоения континентального шельфа Российской Федерации" на примере Штокмановского газоконденсатного месторождения, по результатам которого направлены рекомендации в законодательные и исполнительные органы власти, а также другим заинтересованным участникам.
При нашем комитете создана постоянно действующая рабочая группа с участием федеральных органов законодательной и исполнительной власти Российской Федерации и органов власти субъектов Российских Федераций, коммерческих и некоммерческих организаций по совершенствованию правового регулирования освоения шельфа арктических и дальневосточных морей Российской Федерации, в рамках которой мы готовы рассматривать и обсуждать любые конструктивные предложения, направленные на освоение Арктического шельфа России. Приглашаем к этой работе и вас, ждем ваших предложений.
Напомню еще об одном вкладе депутатов Госдумы в освоение и, можно сказать политическое закрепление шельфа, это прошлогоднее погружение депутатов Госдумы во главе с Героем Советского Союза, Героем России Артуром Николаевичем Чилингаровым и водружение флага на дне Северного Ледовитого океана. Это важный политический шаг, которым мы попытались показать, что Россия является основным правопреемником Советского Союза, и чтобы снять некоторые вопросы.
Разработка и совершенствование российского законодательства направлена на решение вопросов обеспечения освоения континентального шельфа РФ, на мой взгляд, должна являться одной из приоритетных задач в нашей деятельности, в деятельности Госдумы, Совета Федерации и, кстати, местных законодательных собраний. При условии финансового кризиса за счет разработки новых месторождений полезных ископаемых можно вытянуть не только нефтегазовую отрасль, просто она станет локомотивом, который сможет вытащить за собой и смежные сектора экономики.
В случае реализации комплексного подхода государства к освоению шельфовых месторождений углеводородов в ближайшей перспективе можно будет выйти на серьезные уровни добычи нефти и газа в акваториях северных морей. Но для этого нужны целенаправленные и, самое главное, совместные усилия органов госвласти и нефтегазового бизнес-сообщества.
И прежде чем я завершу, я внимательно почитал рекомендации нашего "круглого стола" у меня сразу, Сергей Викторович, такая просьба. В первом чтении на 2010 год бюджет мы приняли уже.
Сейчас – внесение поправок. Если мы просим здесь увеличение на восстановление минерально-сырьевой базы, надо уже не терять время. Мы ждем от вас ваших поправок, чтобы мы уже обсуждали и вносили их. Спасибо за внимание.
С.Е. ДОНСКОЙ
Спасибо, Валерий Владимирович.
Следующий докладчик – директор Департамента геологии и недропользования Храмов Денис Геннадьевич.
Д.Г. ХРАМОВ
Спасибо, Сергей Ефимович.
Я остановлюсь на тех мерах государственной политики в сфере разведки и освоения континентального шельфа, которые сейчас находятся в сфере интересов, компетенции и усилий министерства.
Прежде всего, несколько слов в отношении перспектив континентального шельфа. Я не буду на этом подробно останавливаться, учитывая какие интересные, подробные доклады последуют, скажу просто несколько слов в отношение того, что в соответствие с долгосрочной государственной программой воспроизводства минерально-сырьевой базы, которая является основным программным документом, как для суши, так и для шельфа, в отношения воспроизводства минерально-сырьевой базы на период до 2020 года, до трети всех приростов углеводородного сырья в тоннах условного топлива приходится на континентальный шельф. Разумеется, даже если очень высокая газовая составляющая, государством и недропользователями в рамках этой программы планируется вкладывать серьезные деньги в то, чтобы ресурсная база континентального шельфа была подготовлена на достаточно высоком уровне.
В частности, на слайде, на графике вы можете видеть, что до 2020 года мы собираемся вложить порядка 3 млрд. рублей. Конечно, основная доля в тех инвестициях, которые необходимы для разведки и освоения ресурсной базы шельфа приходится не на государственный бюджет, а мы рассчитываем привлечь для этого недропользователей.
В целом сейчас работа и реализация мер государственной политики в рамках департамента структурирована по двум направлениям. Мы их условно называем "внешнеполитическое" и "внутриполитическое" направление.
Что касается внешнеполитического направления, одной из основных задач является работа по обоснованию внешней границы континентального шельфа России. Это серьезная государственная задача, которая позволит в случае ее успешной реализации прирастить территорию, находящуюся под юрисдикцией России, свыше, чем на 1 млн. кв. километров, с общим ресурсным потенциалом порядка 5 млрд. тонн условного топлива.
Еще одна важная внешнеполитическая задача, находящаяся в сфере действия департамента и министерства – это ресурсное и информационное обеспечение деятельности государственных органов по разграничению морских пространств с сопредельными государствами.
Внутриполитическое направление мер государственной политики в отношении разведки и освоения шельфа концентрируется на совершенствовании законодательной базы использования и освоения ресурсов шельфа с учетом стратегических интересов России. Здесь следует сказать, что только за прошлый год в реализацию тех поправок, на которых я еще остановлюсь несколько позднее, было разработано 12 проектов нормативно-правовых актов, из которых уже 10 в настоящий момент вступили в силу.
Также министерство принимает участие в разработке государственной программы по изучению освоения минеральных ресурсов шельфа России. Это программа, которую разрабатывает Минэкономразвития, и в разработке и анализе которой мы принимаем активное участие, как в информационном обеспечении, так и при предоставлении информации о ресурсном потенциале шельфа.
В отношении обоснования внешней границы континентального шельфа, я просто кратко обозначу основные вехи этого процесса. Заявка, в соответствии с международным правом, в Комиссию Организации Объединенных Наций по морскому праву должна быть подготовлено в 2013 году. Этот срок установлен, базируясь на поручениях Правительства Российской Федерации, упоминавшегося совета Безопасности. В целях подготовки этой заявки сейчас заинтересованными министерствами и ведомствами подготовлен и дорабатывается план мероприятий по обоснованию внешней границы континентального шельфа. Этот план мероприятий, в частности, подразумевает объединение усилий таких органов власти, как Минприроды, Роснедра, Минобороны, Министерство иностранных дел, для того, чтобы выполнить эту важную государственную задачу.
Роснедрами до настоящего момента велись и сейчас ведутся активные, серьезные работы по геолого-геофизическому обоснованию внешней границы шельфа. Это и непосредственные экспедиции, и сбор первичных материалов и интерпретация и переинтерпретация того, что уже было.
В рамках этой задачи расширяется и развивается международное сотрудничество. В частности, приарктические государства, обладающие единым подходом, едиными взглядами на строение и природу континентального шельфа, такие как Россия, Дания, Канада, стараются выработать единый взгляд на природу континентального шельфа для того, чтобы иметь обоснованную заявку и обоснованные подходы к моменту рассмотрения этого вопроса на комиссии ООН.
Одна из форм международного сотрудничества – это совместные экспедиции. В частности, следует отметить, что датчане приглашают наших ученых принять участие в очередной экспедиции, которая состоится летом этого года.
Несколько слов о тех изменениях законодательства о континентальном шельфе, которые случились в 2008 году и на котором в своем выступлении останавливался Сергей Ефимович. Несколько основных штрихов.
Во-первых, вы знаете, что сейчас появились участки недр федерального значения. И, если участки недр на суше подпадают туда, только отвечающие определенным критериям, то все участки недр, расположенные во внутренних водах, на континентальном шельфе, имеют федеральное значение изначально, независимо от того, сколько там находится ресурсов или запасов. Это подчеркивает важность и то внимание, которое уделяется Правительством страны и основными участниками тем ресурсам, которые находятся на континентальном шельфе.
Также законодательством установлены основные требования к субъектному составу тех участников, тех компаний, которые будут являться пользователями недр. Повторю, хотя наверняка все заинтересованные знают, эти три условия.
Во-первых, такое лицо должно быть зарегистрировано в соответствии с законодательством России. Во-вторых, доля прямого или косвенного государственного участия должна быть более 50 %. В-третьих, это опыт освоения российского континентального шельфа. Он должен быть не менее, чем 5 лет. Мы в министерстве для того, чтобы оценивать опыт, используем в качестве отправной точки момент выдачи лицензии. Пять лет должно касаться момента обладания лицензией на пользование участками недр континентального шельфа.
Также законодательно определены особенности предоставления, использования и переоформления лицензий по участкам недр шельфа. В частности, в соответствии с поправками к закону о континентальном шельфе предусмотрено, что участки недр на шельфе предоставляются без проведения конкурса или аукциона, решением Правительства. Либо (второй вариант) решением "Роснедр", но только для целей регионального геологического изучения.
Уточнены возможные виды пользования недрами на континентальном шельфе. В частности, в настоящий момент отдельные лицензии на геологическое изучение участков недр континентального шельфа не выдаются. Выдается либо совмещенная лицензия на геологическое изучение, разведку и добычу, либо на разведку и добычу.
У нас, конечно, существуют проблемы, которые так или иначе влекут определенные риски и затрудняют реализацию поставленных перед нами задач. В частности, такая проблема, как задержка в реализации мероприятий по обоснованию внешней границы шельфа, может представлять серьезную угрозу стратегическим интересам России в Арктике. Совершенно не секрет, что все больше и больше интереса международного сообщества появляется к освобождающему ото льда пространству Арктики и все больше и больше голосов раздается считать его частью Мирового океана.
Следует отметить, что законодательство, несмотря на внесенные в него изменения, все еще неполное. Я говорил, что из 12 актов 10 принято, однако не все акты приняты и находятся в финальной стадии доработки перечня участков недр федерального значения, которые возможно будет решением Правительства предоставлять без конкурса. Вот отсутствие этого перечня пока сдерживает процесс лицензирования этих участков.
Вследствие кризиса ограничен доступ к финансовым ресурсам у основных фигурантов, у основных работников на шельфе. Также следует сказать, что в качестве проблемы мы рассматриваем и ту задержку в подготовке государственной программы по изучению и освоению шельфа, которая наблюдается в настоящий момент. Эта программа должна была быть внесена в Правительство Минэкономразвития еще в прошлом году, однако пока мы эту программу видим только на стадии доработки.
Имеются организационно-правовые недостатки. В частности, существующие сейчас опции для компаний с госучастием для работы на шельфе зачастую не позволяют им качественно структурировать проекты, завести проектную компанию для того, чтобы реализовывать проекты на шельфе. Это та система, которая установлена законодательно, но которая может вызвать задержки в достижении запланированных темпов воспроизводства минерально-сырьевой базы.
Снижение государственных и частных вложений в геологоразведку – это тоже фактор, который характерен не только для континентального шельфа, но и для суши. И в настоящий момент действительно прошло определенное урезание тех лимитов, которые выделяются на выполнение работ геологоразведочных как на суше, так и на шельфе. В частности, уменьшилась доля государственных средств, выделяемых на геологоразведку, на 15 %. Но мы приложим все усилия для того, чтобы объемы средств, направляемых на такое важное дело, как воспроизводство минерально-сырьевой базы, оставались в запланированных объемах.
Кроме того, одна из проблем, которая, конечно, тоже негативно влияет на освоение минерально-сырьевой базы шельфа, – это невозможность в ряде случаев трансформировать поисковую лицензию на шельфе в лицензию на право разведки и добычи полезных ископаемых. Потому что получается, что компания, которая в принципе получила раньше доступ, в силу поправок, лицензию на экологическое изучение, но не является компанией с государственным участием, а после завершения поисков и оценки, не сможет получить лицензию на добычу по причине, что она не соответствует критериям, установленным законодательством в настоящий момент. Это, конечно, на наш взгляд, несколько дестимулирует вопросы изучения и освоения шельфа.
Пути решения, которые мы видим, которые мы предлагаем и над которыми работаем.
В сфере обеспечения стратегических интересов России мы предполагаем концентрироваться на активизации, проводить активизацию работы по обоснованию внешней границы шельфа, для чего предполагаем утвердить планы и перспективы реализации, уже начиная с этого года, план подготовки заявки. Видим также необходимость в расширении международного сотрудничества и дальнейшей унификации наших подходов с сопредельными арктическими странами.
В сфере повышения геологической изученности шельфа важным вопросом является доработка и утверждение госпрограммы по изучению и освоению шельфа. И мы готовы и помогаем Минэкономразвития в этой работе всеми силами.
Также, на наш взгляд, очень важна реализация именно долгосрочной программы и лицензионных обязательств недропользователей. Здесь уровни вложения государственных средств должны, конечно, оставаться на тех запланированных уровнях, которые мы достигнем, которые мы считаем необходимыми для достижения поставленных целей. Но для нас очень важно, чтобы и недропользователи сохранили тот объем лицензионных обязательств, который у них заложен в настоящий момент в лицензиях.
Важной сферой здесь является также совершенствование законодательства.
Во-первых, закончить формирование необходимой нормативной базы для предоставления участков недр без конкурса. Я имею в виду утверждение этого перечня участков недр Правительством, которые могут предоставляться без конкурса.
Во-вторых, прорабатывается предложение по совершенствованию законодательства о шельфе в части расширения возможных потенциальных участников проекта. Одним из способов этого расширения мы видим, в частности, возможность отнесения к потенциальным участникам проекта на шельфе не только самих госкомпаний и компаний с государственным участием, но и их дочерних структур, проектных компаний.
Также продолжается работа по снижению административных барьеров в отношении работ на шельфе. Рассматриваются законопроекты по упрощению пограничного, таможенного режима для шельфовых работ. Прорабатывается вопрос (сейчас готовится законопроект) по возможности отмены разрешений на бурение на шельфе, по упрощению порядка сооружения искусственных островов и сооружений для работ на шельфе.
Несколько предложений в рамках прозвучавших о том, что реализация крупных проектов на шельфе может являться локомотивом для развития смежных отраслей промышленности и, по сути, выйти между собой, в регионы, способствовать диверсификации промышленного развития по всей стране, не только концентрировать ее в центре. Здесь проекты на шельфе, расположенные на окраинах России могут позволить превратить эти окраины в центры роста. И на самом деле такой проектный подход во взаимодействии с крупными проектами на суше позволит действительно и привлечь значительные инвестиции, разработать и внедрить новые технологии, инновации, дать толчок развитию регионов и способствовать созданию в регионах устойчивого экономического развития.
В целом в качестве возможного варианта такого проектного подхода мы бы рассматривали, и сейчас такой вопрос прорабатывается… В любом случае реализация такого рода крупных проектов возможна только на основе баланса интересов – интересов государства и инвестора. Инвесторы не придут, если для них не будет нужных и интересных условий, интересных им. Но, в то же время, они и не придут, если не будут соблюдены интересы государства.
Интересы государства при развитии регионов и загрузке отечественного производителя – зачастую достижение такого баланса возможно не только законодательно. Вы все знаете о том, что в частности сейчас законодатели стараются стимулировать работу на шельфе, в частности, введены льготы, каникулы по НДПИ в отношении северных морей. И сейчас прорабатывается вопрос о распространении такого режима на Охотское и на Черное моря. Зачастую могут быть использованы механизмы настройки их в ручном режиме. В частности, либо использование особых экономических зон, или законодательство о стратегических инвестициях предусматривает возможность для инвесторов с участием иностранного капитала заключение инвестиционных соглашений, которые бы обуславливалось их участие в проекте. В этом инвестиционном соглашении также можно было бы попытаться достичь этого искомого баланса интересов, который явился бы залогом для реализации крупных проектов.
Министерство в рамках своей деятельности является площадкой для широкого обсуждения этой темы. В частности, мы планируем в апреле, в текущем месяце, расширенное совещание с основными участниками работ на шельфе для того, чтобы послушать планы, послушать информацию о текущем состоянии дел, заслушать информацию Роснедр о текущем состоянии геологической изученности шельфа.
Мы с удовольствием будем участвовать в той рабочей группе, которую создала Госдума, Комитет по природным ресурсам, по совершенствованию законодательства, и все инициативы и материалы, и которые приходят из Госдумы, нами очень внимательно прорабатываются.
Также вопросы освоения шельфа и вопросы законодательства о шельфе часто всплывают в процессе нашего обсуждения с иностранными инвесторами при их предложениях по изменению законодательства в рамках консультативного совета по иностранным инвестициям.
Спасибо за внимание.
В.П. ОРЛОВ
Спасибо, Денис Геннадьевич. Хотел бы дополнить. Тот доклад, который сделал Денис Геннадьевич, он достаточно обширный, очень много вопросов было поднято. Вот то, что упомянул Валерий Владимирович о том, что от нас ждут предложений для включения в бюджет 2010 года. Просто хочу проинформировать. На этой неделе было совещание у Сергея Борисовича Иванова, рассматривали внешние границы континентального шельфа, и вообще финансирование этой работы. И хочу сказать, те цифры, которые были названы, и сейчас обозначены в долгосрочной программе как цифры финансирования работ на континентальном шельфе, их, естественно, недостаточно, они существенно отстают от того, что необходимо для проведения этих работ. Мы планировали изначально, что у нас еще дополнительные средства появятся в государственной программе изучения и освоения шельфа, которую разрабатывает Минэкономразвития. Но учитывая, что есть задержки в подготовке этой программы, мы уже в этом году выйдем со своими предложениями в Минфин, несмотря на существующие сложности, увеличить цифры как раз на континентальный шельф в разы. Поэтому в данном случае, я надеюсь, поддержка Государственной Думы, других органов была бы для нас очень полезной.
Спасибо.
Следующее выступление – Олейник Геннадий Дмитриевич, председатель Комитета Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации по делам Севера и малочисленных народов.
Г.Д. ОЛЕЙНИК
Уважаемые участники заседания "круглого стола", тема арктического шельфа присутствует во многих программных документах, определяющих приоритеты экономического и политического развития страны на ближайшую долгосрочную перспективу. Это и основы государственной политики Российской Федерации в Арктике, о которой говорилось уже не одним выступающим, которые были приняты в сентябре прошлого года. Это и морская доктрина Российской Федерации, и стратегия развития судостроительной промышленности, и энергетическая стратегия, ряд федеральных целевых программ, в том числе Программа развития гражданской морской техники на 2009–2016 годы, другие документы федерального уровня. Близится к завершению работа над Стратегией освоения нефтегазового потенциала континентального шельфа Российской Федерации на период до 2020 года.
С освоением природных ресурсов шельфа связывают перспективу своего социально-экономического развития ряд северных и дальневосточных регионов страны. Основные предпосылки такого выбора связаны с прогнозами, утверждающими рост энергопотребления в качестве базисной составляющей экономического роста и сохранения доминирующего положения углеводородов среди энергоносителей в ближайшие десятилетия.
Конечно, большую роль сыграл высокий уровень мировых цен на углеводородное сырье, обеспечивший еще полгода назад привлекательность освоения шельфовых месторождений, несмотря на очень высокий уровень затрат.
Сейчас, к сожалению, ситуация поменялась. В связи со спадом промышленного производства падает спрос на энергоносители и соответственно их цена. Текущий уровень цен по оценкам аналитиков заставляет сворачивать работу на наиболее проблемных, а, следовательно, и более затратных объектах, а также не оправдывает инвестиции в новые месторождения, и в России, как правило, месторождения, находящиеся в экстремальных климатических и географических условиях.
С другой стороны те же аналитики с большой долей вероятности прогнозируют в недалеком будущем мировой энергетический кризис, вызванный недостатком углеводородного сырья, в первую очередь нефти, в результате классического разрыва инвестиционного цикла, такого модного сейчас экономического понятия. Ситуация связана с тем, что сократившие добычу компании не смогут в короткие сроки объективно возобновить ее на уровне, соответствующем резко возросшему спросу.
Дефицит сырья будет провоцировать рост цен, и мы будем иметь возможности предложить это сырье на выгодных для нас условиях. Сможем мы это сделать только в том случае, если не растеряем за ближайшие годы потенциал геологоразведочной и добывающей отраслей, а вместе с ними и населения на Крайнем Севере, а также найдем в себе силы сделать ряд новых, качественно правильных шагов.
Возвращаясь к шельфу Арктики, могу с уверенностью сказать, что отступать нам уже некуда. Так, в начале января этого года сначала США, а потом представители НАТО заявили о стратегической важности Арктики для интересов своих стран. США опубликовали стратегию национальной и внутренней безопасности, определяющую их позицию Арктики, которую они готовы отстаивать, в том числе и силовыми методами.
В прошлом году профильные комитеты американского Сената одобрили ратификацию Конвенции по морскому праву, которую они не ратифицировали, обратите внимание, 25 лет. Конвенция была принята в 1982 году, как известно, и выделили 8,7 млрд. долларов на развитие программ по изучению Северного Ледовитого океана, в том числе на строительство новых ледоколов и развитие службы береговой охраны.
Канада планирует строительство судов для патрулирования Арктики и глубоководного порта, и военной базы в восточной части Северо-Западного прохода и также выделяют для этого значительные средства. Дания в 2007 году отправила в Арктику мощную исследовательскую экспедицию, к слову сказать, с нашей ледокольной поддержкой, по результатам которой было предварительно заявлено, что Хребет Ломоносова является продолжением Североамериканской и Гренландской титанических плит, а не Евразийской, как утверждают наши ученые. К этой компании подключился ЕС, обнародовавший не так давно документ, посвященный политике стран сообщества в Арктике.
Алгоритм наших действий в складывающейся ситуации — это системная работа одновременно по разным направлениям: инфраструктурные проекты, геологоразведочные работы, связь, навигационное обеспечение, гидрометеорология, строительство современного фонда полярной авиации разного назначения, подготовка высокопрофессиональных кадров и так далее. Иначе, если мы все это не будем делать, в Арктике нам места не найдется.
Наш комитет в прошлом году провел два выездных заседания в противоположных концах страны: в Магадане и Ненецком автономном округе, в рамках которых в той или иной степени затрагивались обсуждаемые вопросы. Северо-Запад на сегодняшний день, безусловно, является наиболее перспективным регионом с точки зрения развертывания шельфовых проектов, учитывая степень изученности, географическое положение, экономический потенциал региона и возможные риски для инвестиций. И если сейчас несвоевременно говорить о разворачивании добычи на шельфе, как нефти, так и газа, то о развитии инфраструктуры самое время, на наш взгляд. При недавней благоприятной конъюнктуре именно отсутствие развитой транспортной инфраструктуры, в том числе трубопроводного транспорта и связанных с ним глубоководных терминалов, способных обеспечить бункеровку крупнотоннажных танкеров, явилось сдерживающим фактором увеличения добычи на территории одного из самых динамично развивающихся субъектов Российской Федерации — Ненецкого автономного округа, единственного, кстати, субъекта Российской Федерации в этом регионе на Северо-Западе, не имеющего автомобильного и железнодорожного сообщения с другими территориями страны.
Да и бизнес не менее государства заинтересован в реализации проектов развития транспортной инфраструктуры Ненецкого округа и комплексного освоения всех составляющих его минерально-сырьевой базы. Но стимулировать его более активное участие должна продуманная стратегия и последовательность действий, оформленная в виде программного документа, на основе которого и будут формироваться региональные и межрегиональные проекты.
Реконструкция и модернизация Мурманского и Архангельского портов, причем не только применительно к добыче и транспортировке углеводородов, но и как баз рыбопромыслового флота, также должны быть связующим звеном единой стратегии развития инфраструктуры Северо-Западного региона. В регионах, кстати, понимают важность решения этих проблем. Поэтому в том же Ненецком округе поддерживают в более или менее дееспособном состоянии ряд объектов, в том числе взлетно-посадочную полосу в поселке Амдерма, рассматривая поселок в перспективе в качестве опорного транспортного узла. Раньше он был, кстати, и базой Росгидромета.
На конференции по проблемам шельфа в Мурманске осенью прошлого года представители "Газпрома" жаловалась, что даже прогноза погоды в районе месторождения нет. И непонятно, как туда добираться на вертолетах. А средняя температура в целом по Арктике при развертывании работ в 600 километрах от берега, если речь идет о Штокмановском месторождении, никого не устраивает.
Хотелось бы также акцентировать внимание на необходимости увеличения объемов и перехода на качественно более высокий уровень работ по геологическому изучению недр континентального шельфа. Это необходимо для того, чтобы, во-первых, сохранить кадровый потенциал, который еще остался в отрасли в условиях сокращения инвестиционных программ ведущих недропользователей.
Во-вторых, чтобы повысить инвестиционную привлекательность российских шельфовых проектов, отличающихся, к сожалению, низкой степенью геологической изученности и достоверности геологической информации, базирующейся на данных, полученных в 1970–1980-х годах.
Для сравнения, чтобы я не был голословным. Мы пробурили на шельфе к 2007 году 58 скважин, а норвежцы – 1500. Средняя плотность морских технических наблюдений у нас – 0,24 погонного километра на квадратный километр. У норвежцев – 4 погонных километра на квадратный километр, то есть в 16 раз больше.
Еще на одной проблеме хотелось бы остановиться – это создание техники и подходящих технологий для работы на шельфе. Перечислять не буду. Есть федеральная целевая программа по развитию гражданской морской техники, есть базовые предприятия, тот же "Севмаш", есть много наработок. Но нужна более гибкая политика в этой сфере. В одних и тех же доках, по нашему твердому убеждению, нельзя строить атомные подводные лодки и буровые платформы, военные корабли и научно-исследовательские суда. Разные технологии изготовления диктуют необходимость разных подходов в этом деле.
Сейчас, в кризисное время, надо четко просчитывать последовательность шагов в реализации проектов на Арктическом шельфе. Государство должно поддерживать проектные предприятия, нацеленные на удовлетворение потребностей экономики страны, не только сегодня, но и в будущем, деятельность которых рассчитана на долгосрочную перспективу, а не на всплески цен на сырье и биржевые спекуляции.
И последнее. Геологоразведочные и добычные работы на шельфе не должны стать губительными для рыбохозяйственного комплекса. Это относится, прежде всего, к Охотскому морю, богатейшей и уникальной базе водных геологических ресурсов. Ее потеря не возместится никакими прибылями от добычи углеводорода.
И самое последнее. Я очень рад и очень поддерживаю те слова, которые были сказаны выступившими до меня ранее коллегами, о том, что законодательство начало поворачиваться лицом к арктическим проблемам. Вы знаете о концепции, которая существовала в нашей стране со времени начала реформ, о том, что законодательство должно быть единым для всей страны, единым, единое правовое поле. Сейчас приводится эта концепция в соответствие со здравым смыслом, потому что наша страна – уникальная страна не только по многим параметрам, но в первую очередь по разнообразию условий, которые существуют в этой стране.
И поскольку сегодня речь идет об Арктике, то мы считаем, что в первую очередь для Арктики должны быть во всех законах прописаны отдельные главы о применении данного закона в арктической зоне, иначе в Арктике ничего не получится. Спасибо за внимание.
С.Е. ДОНСКОЙ
Спасибо большое, Геннадий Дмитриевич.
Что касается изменения законодательства, я думаю, мы еще эту тему продолжим, тоже хотел бы отметить.
Наверное, более подробно по международным вопросам, аспектам внешних границ континентального шельфа нам расскажет Каменский Валерий Дмитриевич, он в этой сфере достаточно плотно участвует. Но он выступит чуть попозже.
А сейчас выступит Глумов Иван Федорович, генеральный директор ОАО "Севернефтегаз", бывший первый заместитель министра природных ресурсов.
Иван Федорович, прошу.
И.Ф. ГЛУМОВ
Сергей Ефимович, спасибо большое за возможность выступить.
Я постарался в своем докладе осветить эту проблему с нескольких аспектов. Но не могу не коснуться внешней границы континентального шельфа, хотя о ней здесь уже сказано достаточно полно и емко, и будет специальный доклад. И вот почему. Возглавляя это направление здесь, в Министерстве природных ресурсов со статусом заместителя министра природных ресурсов, я эти работы готовил и представлял заявку в комиссию ООН по внешней границе континентального шельфа.
Почему было тогда принято такое решение – подготовить оперативную заявку и подать ее? Я бы хотел ответить на этот вопрос, потому что возникают как бы некоторые вопросы, а стоило ли, и почему, и так далее.
Мы в тот период понимали, что если мы не подадим и не сформируем эту заявку, то мы окажемся, как оказались в свое время и в Мировом океане связанными с минеральными ресурсами Мирового океана в хвосте тех технологических достижений, которые имеют место быть в этом плане.
Почему? Я вам сейчас на слайдах покажу. Мы сформировали нашу заявку на базе той обширной информационной базы гидрографической, геолого-физической и другой, которая была сделана нашими предшественниками за последние 50 лет, со всеми плюсами и минусами. Плюс в том, что база действительно обширна, а минус в том, что мы еще по астрономии привязывали всю нашу информацию. И, естественно, эта комиссия, которая рассматривала нашу заявку, мы ее представили, мы ее защитили, и она была принята. Можете себе представить, какие усилия сделала американская делегация, чтобы у нас ее просто не приняли.
Я глубоко убежден и сейчас, уже по прошествии стольких лет (6 лет как подали заявку), что если бы мы ее не подали тогда, я опасаюсь, что сейчас у нас бы ее просто не приняли в силу новых методических указаний и нового статуса тех заявок, которые сейчас подают другие государства. Это трехмерная батиметрия, это профилографы и так далее.
Я уже много выступал, и совсем недавно было это обсуждение в Министерстве иностранных дел. Факт подачи заявки – я считаю, это очень важный и нужный факт, сделанный по инициативе Правительства и реализованный Министерством природных ресурсов, в данном случае через меня, как руководителя делегации.
Чтобы закончить аргументационную схему, должен сказать, что проблема настолько важная, настолько серьезная, что не зря тогда этот статус дали замминистра, не потому что я замминистра. Сейчас у нас нет даже руководителя делегации, нет человека. Есть замминистра, но он не руководитель делегации.
Я думаю, что организационно надо, чтобы мир знал и мы знали, кто возглавляет эту работу, кто это каждый день начинает и кончает, и доводит это дело до конца. Без этих организационных начал, уверяю вас, ничего не будет. С кем разговаривать-то? С кем конкретно?
В силу обстоятельств я и Юрий Борисович Казмин, который сейчас является членом комиссии ООН по внешним границам континентального шельфа… К нам обращаются, напрямую обращаются, как к специалистам, Цейлон, Бразилия и многие другие государства. Но мы не можем ездить вдвоем. Я его одного отпускаю, он консультирует. Знаете, кто там возглавляет делегации? Президент Цейлона лично слушает, как готовится заявка по внешней границе континентального шельфа Цейлона, потому что это богатства, которые несоизмеримы с богатствами на суше.
Поэтому я думаю, что неспроста на заседании Совета Безопасности Российской Федерации о защите национальных интересов Российской Федерации в Арктике Президент Российской Федерации отметил, что первостепенная задача – это закрепление и международно-правовое оформление внешней границы континентального шельфа Российской Федерации в Арктике.
И вторая задача – Арктика должна стать основной стратегической ресурсной базой России.
И еще несколько слов. На слайде это видно, шельф России – это самый крупный шельф в мире. У нас – 6,2, в США – 2,4, в Канаде – 2,5, в Бразилии – 0,9. Но несоизмеримы те усилия, которые мы предпринимаем и которые предпринимают те страны в этой части.
Российская Федерация ратифицировала Конвенцию в 1997 году. США, я думаю, что очень скоро присоединятся. Чем быстрее они присоединятся, тем сложнее нам надо будет проходить через этот барьер, через барьер США, потому что их заинтересованность в том, чтобы Арктика была разграничена, я бы сказал, отрицательная, потому что они теряют свой плацдарм, военно-стратегический плацдарм. Может, не столько ресурсный. Слишком много шума подняли вокруг этой Арктики с помощью прессы, с помощью героических, конечно, походов на полюс, но к установлению границы никакого отношения эти походы не имеют. Не имели и не имеют.
Более того, я думаю, что они принесли нам политический и прочий вред, что подтолкнули другие государства активизировать этот процесс. Мы тихо и мирно… Кто-то знал, что мы подавали заявку? Никто. Мы ее подали, мы ее проходили и работали, планомерно доказывая свою позицию, доказывая идеологически, доказывая политически, доказывая юридически. Сейчас все это вылезло на сферу… Думаю, что министерству будет сложно в этой ситуации. Надо серьезно работать, чтобы эту проблему решать.
Вы знаете, что есть так называемые в Конвенции ООН юридические лимиты при определении границ шельфа. Я понял, из чего это вытекает. Они зафиксированы в Конвенции. Чтобы их использовать, нужно иметь две информации. Первая. Мы должны четко определить, где проходит граница 2500 метров - изобата, для этого нужны соответствующие промеры. Они у нас были, мы их использовали. Но промеры с астрономическим наблюдением.
Мы уговорили комиссию, они говорят: хорошо, мы с вами согласны (профессор так сказал), но будьте любезны, выложите на стол комиссии все ваши промеры за 50 лет, которые сделали военные для наших подводных лодок. Мы естественно этого сделать не смогли, и эта проблема была снята.
И вторая ключевая позиция – это подножье континентального склона. Подножье континентального склона определяется путем соответствующих батиметрических и морфологических измерений. Вот две позиции. К сожалению, нужного материала или материала такого конвенционного или полуконвенционного мы предоставить не могли, поэтому попросили: либо дайте, что у вас есть, а не просто наши синтезированные дела, либо представьте новые дополнения материалов, дополнительную заявку. Вот так происходила ситуация по разговору с комиссией.
Это те подводные поднятия, которые по Конвенции могут быть отнесены за пределы внешней границы континентального шельфа, нужны геологические доказательства. Это следующая проблема. Нужны геологические доказательства. Я считал и считаю, что благодаря усилиям особенно последней экспедиции НИИокеангеологии по реорганизационным делам Министерство природных ресурсов и Роснедра мы сделали достаточные экспедиции, чтобы эту проблему обоснованно доказать, что мы ее решили без бурения.
Что для этого нужно? Для этого нужна консолидация научной общественности России, то есть это, как говорят, наука – это штучный товар, люди – это штучный товар. Без этого мы не решим. Мы проводили такую международную конференцию в Санкт-Петербурге в свое время и в бытность, когда я возглавлял эту работу.
Это надо собрать такой круг людей, которые все это знают хорошо, владеют глубоководной тектоникой, глубинной тектоникой с аналогией с другими районами и так далее, и так далее. Почему? Потому что с помощью того же Юрия Борисовича, он добился, чтобы пропустили заявку Австралии, где включено в континентальный шельф за пределами границы подводные поднятия. То есть прецедент создан. Мы можем и должны. Но мы должны анализировать, мы должны показывать: тут можно, тут нельзя и так далее. И должна работать постоянная научная группа. Это первое.
Второе. Мы должны вокруг себя сконцентрировать наших ученых, работающих по арктической тематике, об этом здесь говорилось, но надо, чтобы не на политическом уровне проходило, а проходило это на экспертно-геологическом уровне. Тогда будет результат. То есть не надо больше экспедиций, а если надо, может быть, минимально. Важно то, что сделано, превратить в нужный товар и представить его должным образом в Комиссию по внешним границам. И задача эта будет решена, тем более прецедент создан.
И создан второй прецедент – правовой прецедент, тоже не без усилия нашего представителя в комиссии. Если раньше был консенсус, вот консенсус и всё. Если один против, ну и против, и что дальше? То сейчас голосованием. Он добился, что по их нормам и правилам, процедурам голосованием. Вот они по австралийской… проголосовали, два голоса были "за". Здесь может быть такой же прецедент.
Это та информационная база, которая была использована. Она действительно большая, гигантская, громадная. Министерство обороны проделало гигантскую работу, превратило всю эту информацию в какой-то необходимый стандарт, который мы представляли, но он оказался недостаточным.
Это уже показывали. Со всеми требованиями норм на границе мы ее построили, со всеми требованиями конвенции мы ее представили. Того, о чем я сказал, оказалось недостаточно. Что это даст? Это всем известно. Конечно, говорить о том, что там сотни миллиардов тонн ресурсов, что завтра весь лед растает, это, конечно, для лукавого, для политики, для прессы, но главное другое, что это все-таки плацдарм обеспечения военно-стратегической и геополитической позиции в Арктике за счет становления юрисдикции, контроля над деятельностью.
Что значит конвенция? Ни одно другое государство, если мы установим эту границу, не имеет права там, на дне что-то делать, устанавливать, в том числе свои спецустройства и так далее. Это важно для безопасности страны, может быть, больше, чем для ресурсной части. Вот те решения, которых тогда удалось добиться, как они есть, и их надо выполнять. С нами консультируются ВНИИокеангеология, и мы помогаем, на общественных началах, даже редактируем, правим, пишем. Дополнения к заявке, связанные с Охотским морем, я думаю, что там все в порядке, но надо делать первый шаг, довести это до конца. Надо, чтобы здесь, в министерстве, был человек, чем выше, тем лучше, чтобы он сегодня приходил, занимался морем, и завтра уходил, занимался морем, в том числе и границей, тогда будет результат, потому что текучка занимает…
Это те профили, они сейчас доработаны, те профили, которые надо по батиметриии сделать. С бывшим Главкомом ВМФ Куроедовым мы намечали, что это мы проделаем с помощью подводных лодок, потому что с помощью подводных лодок можно обеспечить качественное получение гидрографической информации как по сонарам бокового обзора, так и по профилографам. Сейчас возникнет идея с ледоколом. Опасались, что эти ледокольные дела могут привести к некачественному получению материалов, и эта комиссия найдет способ и повод не принять в очередной раз, и мы окажемся с отодвинутыми сроками и с большими вопросами.
Что касается переговоров с другими государствами, приарктическими государствами, мы должны понимать, что конвенция существует, работает, мы ее игнорировать не можем, но мы должны с каждым государством найти способ или прийти к консенсусу, как мы будем разграничивать - по срединной линии, по другим линиям, чтобы нарисовали по той линии, которая была с советских времен, основную часть, границу, но существуют и другие подходы. Это вопрос двусторонних переговоров. Этот процесс за МИДом. Я все-таки разделил. Есть проблемы, которые за нами: гидрография – за военными. Кто будет финансировать – это второй вопрос, бюджет, но отвечать должно Главное гидрографическое управление Министерства обороны. Это их профессиональная деятельность, это у них записано. Министерство природных ресурсов никогда не занималось гидрографией и не должно заниматься, в том числе и Роснедра. Мы, гидрология, – за признание статуса подводных окраин – и МИД – по переговорам, конечно, с нашим участием, но должно быть четкое разделение, в то же время процесс должен идти параллельно.
Вот то, что я хотел сказать по внешней границе. Я думаю, что при концентрации усилий при должной организации при поднятии уровня и статуса переговорного процесса и руководителей переговорного процесса эта проблема решаема, и она может быть решена в обязательном порядке на благо и России и нашей безопасности. Я думаю, что эта задача и поручение Президента, высказанное на Совете безопасности, может быть выполнено.
Теперь я просто пролистаю, что делают другие страны. Вот Дания – работает активно. Не 800 млн. рублей на континентальный шельф, как сейчас запланировано, как я увидел на коллегии. Что на них можно сделать? Одна скважина стоит 100 миллионов, а вы 800 миллионов на все: внешние границы, региональные, такие. Должна быть поправка об отдельной статье по финансированию работ на шельфе и в Мировом океане. Такой раздел в бюджете был, его убрали зря. Это был бы неприкасаемый раздел, сейчас бы никакие кризисы не тронули этот раздел, потому что это геополитическая задача.
Вот Канада. Ведь Канада прорабатывает вопрос о том, что Северный морской путь проходил мимо их побережья. Не забывайте об этом. Мы добьемся того, что уйдут все корабли туда. Не к нам, а туда. Это тоже экономика.
Вот их цель профилей, вот их намерение, что делать. Норвегия заявку подавала, и мы ее уже согласовали, с Норвегией у нас добрые отношения. Вот заявка Австралии, заявка Ирландии, заявка Новой Зеландии, Англии, Франции, Испании. Конечно, если бы мы объединились приарктические страны, смогли бы совместно подать, но уже поздно. Там управляют процессом американцы.
Вот все, что я коротко хотел сказать по внешней границе. Есть реальный шанс задачу решить и поэтапно двигаться, если то, что я назвал... Подчеркиваю – руководитель делегации с хорошим статусом и четкое разделение полномочий. Я не говорю, кто будет финансировать. Обеспечьте батиметрию и профилографы, чтобы те 2500 метровые изобаты были определены по требованию комиссии, мы наши хребты и их природу и переговорный процесс с МИД, по какой линии нам делить. Тогда будет двигаться вперед.
А теперь по второй части. Вторая часть, которую обозначил Президент, Арктика должна стать основной стратегической ресурсной базой России.
В этом году исполняется 50 лет, как я вступил на корабль. 50 лет назад, когда еще не было открыто ни одного нефтяного месторождения в Западной Сибири, мы проводили морские сейсмические исследования в Обской губе. Теперь это один из главных объектов. Вот здесь присутствуют представители "Газпрома". Они сумели открыть в Обской губе крупные, я бы сказал, гигантские газовые месторождения. А начинали в 1960 году. С тех пор прошло 60 лет, и о Западной Сибири мы уже говорим, что истощается.
Вот я хотел показать динамику в мире и что у нас. Может быть, нам достаточно Западной Сибири еще на 50 лет и можно подождать. Это второе.
И третье. При любых обстоятельствах можем ли мы сами, если денег будет сколько надо, всю технологию, всю технику создать на своих промышленных предприятиях.
Провинции мира известны, я просто пролистаю. Может быть, полезно будет для других докладов на других форумах.
Прирост энергопотребления идет, несмотря ни на какие кризисы.
А теперь запасы нефти в мире и в России. Мы привыкли считать А, B, С1, С2, С3, D и отчитываемся, и осталось придумать только D5. А на самом деле мир считает по доказанным запасам. Вот эти доказанные запасы где-то на уровне 10-11 миллиардов по всем оценкам. И сейчас в одном из интервью министр природных ресурсов отметил – да, у нас не больше. А что это означает, мы посмотрим. Хотя общий объем доказанных запасов – это 164 млрд. тонн, как мировое экспертное сообщество называет. Как бы в мире много, только у нас не так много. Мы далеки от тех передовиков, которые здесь впереди нас.
Но, слава Богу, с газом у нас все прямо наоборот. И тут надо отдать должное "Газпрому" за то, что их концентрация позволила сделать так, что мы и объективно впереди, и реально впереди. 47,7 триллиона – это половина запасов газа ОПЕК, если не больше, а мировых более трети.
Мировая добыча составила более 4 млрд. тонн. Растет она или не растет? Да, затормозилась на пике кризиса. Но она все равно пойдет вверх, хотим этого или не хотим. Если посмотреть более длинные тренды, пойдет она вверх, никуда не денется. Потребление будет развиваться. А эти пики были... Я сказал – 50 лет. Эти пики были, чуть сгладили полочки, опять пошло вверх. Нефть была, есть и будет на нашем веку тем продуктом, который будет нужен для развития промышленности.
Вот динамика мирового потребления. Конечно, 2008-09-10-й немножко сравнит эту кривую, но рост будет однозначный, никуда не денется.
А вот это распределение крупнейших месторождений планетарного профиля континента океана. Что характерно для континентального шельфа?
Именно в мире на континентальном шельфе открываются крупные и гигантские месторождения. Кто-нибудь слышал, что на суше за последние 10–15 лет что-то крупное открылось? Нет. А на континентальном шельфе открываются, особенно на склоне, в Бразилии, недавно запасы миллиард тонн.
И сейчас я хочу сказать, что делают другие страны. Наша соседняя Норвегия, Бразилия, где открыто крупнейшее месторождение, США, где только на конкурсных аукционах они заработали до 200 млрд. тонн, Иран, с которым надо сотрудничать.
А теперь о главном, о технологии. Тренд, на море состоит в том, что более 30 % уже добывается, и тренд такой, что объем добычи, я подчеркиваю, по нефти прежде всего и по газу, увеличивается. Без технологии можно шельф и не начинать. Если даже у компании, у государства достаточно денег, и мы не в состоянии эти деньги разместить на своих площадях, на своих производственных мощностях, то пусть этот шельф еще подождет. Будем его изучать. Потому что вся прибыль (это 20-летний период от начала до конца) идет через то, что мы размещаем эти средства, эти капиталы на наши предприятия.
То, что происходит в Мексиканском заливе. Я побывал за эти 5 лет во многих странах, участвовал во многих проектах и посмотрел, что делается. Это просто, так сказать, космические технологии. LNG производится и готовится на кораблях (не надо трубу строить) и транспортируются через газовозы дальше.
Чего достиг технологический прогресс. Сколько систем сбора на непосредственно месторождениях. Их построено уже более 200. 200 умножьте на полмиллиарда. Сколько затрачено в мире на эти средства.
Я был в Южной Корее, буровое судно с двумя вышками, то есть с одновременным бурением нескольких скважин и такой зал он на мостике, и все работает автоматически, никто около труб не стоит. Система сбора нефти, которая устанавливается на месторождениях, их тоже сотни самых разных. Как построено с подводным обустройством. Я специально показываю, как это делается в мире.
Есть ли это у нас? Нет. Может быть? Может, но для этого надо сделать специальную оценку, может или не может. И что можно сделать для промышленности в условиях кризиса. Геофизическая служба 3D, 24 косы она может одновременно буксировать, чтобы получить объективную информацию о месторождении, потому что каждая скважина стоит 120 миллионов. Есть у нас такие? Да, у нас есть два судна …? с четырьмя косами, и на этом дело кончилось. На этом наш прогресс закончился.
Нужно ли вообще на море выходить так активно, если у нас на суше все в порядке. Давайте просто бегло пройдемся, посмотрим, что на самом деле на суше происходит. Я взял не свою аналитику, взял из того, что делали другие, из того, что сейчас публикуют.
Объемы прироста добычи нефти и газового конденсата в Ханты-Мансийском округе и в России, вы видите ситуацию, что происходит особенно в нашем основном нефтегазодобывающем районе Ханты-Мансийском автономном округе. Я всегда говорил, давайте мы успокоимся и нагрузку на Ханты-Мансийск немного снизим, пусть она работает себе спокойно, так, чтобы хватило еще на 100 лет. Нет, мы выжимаем из этого Ханты-Мансийска все, что можно выжать.
В начале суммарные ресурсы у нас велики и там, и там, то есть потенциал есть. Но чтобы этот потенциал превратить в реальные ресурсы, конечно, тех миллионов, тех миллиардов, которые здесь называли не только недостаточно, но это просто капля в море. И с этой программой, которую сейчас урезают, и она не защищена, мы ничего не решим. Потому что я честно признаюсь, в колодце водичка убавляется, нефть убавляется.
Если мы и ту минимальную программу, одобренную всеми, будем урезать, ничего не будет. И мы придем к тому, что, как было написано в одной из публикаций совсем недавно, что раньше кончится, нефть или кризис? Как бы у нас нефть раньше не кончилась вместо кризиса. Вот это может произойти. Вот это та картинка, которая характеризует прирост запасов и добычу нефти.
Сейчас последние несколько лет как бы ситуация улучшилась, но больше за счет тех, так сказать, виртуальных запасов, связанных с изменением КИН, а не с реальным приростом запасов по месторождению. Ни одного крупного месторождения мы не открыли. Вот это сделанный график Виктором Петровичем. Он хорошо показывает, вот смотрите, хотим мы или не хотим, без бурения ничего не сделаешь. Вот что бурили раньше и что бурим сейчас. При таких темпах бурения плюс с повышенными еще затратами ничего мы не прирастим, чтобы мы ни говорили, чтобы мы ни писали.
А вот этот вопрос КИН, вопрос, конечно, технологии, это вопрос серьезный. Где наши технологии? Выпускали где-то 100 буровых, сейчас 10, и то китайского производства. Вот вся наша технология. Была вся наша геофизика, сейчас вся «Halliburton» и так далее. Вот вся наша технология.
А вот смотрите затраты. Тоже Виктор Петрович прогнозировал, я воспользовался его данными, они очень важные. Объемы как бы растут, затраты как бы растут. Но объемы физического выражения не корреспондируются так, то есть, не растут так кратно, как растут затраты. Тут надо серьезно экономистам подумать, что происходит в этой области.
Я попробовал построить график, что если не будет нужного прироста запасов, если не будут вводиться новые месторождения, что будет с нашими реальными запасами вот так по истечению простой формулой, путем подбора 5 %. Вот отбираем из того, что есть, 10,5 в 2007 году, вот к этому графику мы можем прийти, если мы на суше в Восточной Сибири, а лучше на шельфе, где можно крупные, не подопрем эту добычу новыми открытиями. Вот что может прийти. Это самое страшное, что нас может ждать со всеми вытекающими последствиями для экономики России.
А теперь по нашей морской составляющей. Понимаете, то, что отмечали юбилей «Арктикморнефтегаз», отмечали юбилеи других организаций, в свое время Министр газовой промышленности принял решение в 1980-х годах активизировать работы на шельфе. Тогда еще Западная Сибирь не была в падении, она была на подъеме. И тогда была создана мощная организационная система, которая позволила сделать то, о чем мы сейчас говорим, Штокмановское, Ленинградское, Русановское и прочие вещи.
Где эта система? Нет ее у нас, системы. Есть разрозненные организации. И если "Газпром" или кто-то еще возьмет этот флаг, который у них и был, продолжит, тогда можно на что-то надавить. Нет организационной системы не на уровне государственного управления, ни на уровне исполнения и реализации всех этих программ. Сделано много, мы эту картинку много раз показывали, только жаль, что мало дополняется. Это все было сделано той системой, Главморнефтегазом, которая была создана в Министерстве газовой промышленности.
ОАО "Газпром" – правопреемник Министерства газовой промышленности. Я думаю, что вам карты в руки вместе с другими государственными организациями, эту линию продолжить, в том числе, на организационном уровне. А государство должно свою часть, свою ношу, я потом скажу, в чем она состоит, нести. Просто пролистаю, что было сделано за те, буквально десятилетия, а теперь эти организации …
Ведь что было настроено? Было настроено около 400 единиц техники. Вот она вся, наша техника. Шашин, который сейчас бурит в Бразилии на глубине 2 тыс. метров. Кольская и мурманская, которая пришла в Мурманск, но заказов нет. О чем это говорит? О том, что система не работает российская. Сейчас я быстренько закончу. Просто пролистаю, что у нас есть, что нужно сделать и что будет, если все-таки мы разовьем на шельфе работы, тогда все эти регионы у нас заработают.
Эта схема была показана еще на морской коллегии под руководством Касьянова. Вот сейчас ее в какой-то степени «Газпром», практически, наметил и реализовывает. Вот их программа. Они наметили конкретную программу. «Роснефть» тоже наметила конкретную программу в рамках нового законодательства. Что наметило государство? Должно все-таки гармонизировать одно с другими. Они – компании коммерческие. Они нацелили свои усилия на то, что открыто или что вот-вот будет открыто, а весь остальной шельф? То есть, надо найти ту гармонию, которая соединит одно с другим, тогда вот эти все графики будут выполняться.
Вот эту заявку сделала "Роснефть". Закон год назад принят. Правильный или неправильный, он принят. О том, что 51 % государственные компании должны иметь на шельфе. А как это реализовывать? Год прошел, заявки есть, а где лицензии? Нет лицензий. Что они сделают без лицензий? Ничего. Разговаривают и рисуют всякого рода программы.
Хотелось показать, что в свое время удалось сделать на Каспии. Мы занимались разграничением дна. Были разные предложения. Это была сфера интересов "ЛУКОЙЛа". Они смогли поработать так, что помогли решить проблему делимитации, с одной стороны, и открыли целый ряд месторождений с запасами на миллиард тонн реальной нефти.
Я вносил предложения, что сейчас нужно государству делать? Без параметрического бурения мы не ответим ни на один геологический вопрос. Ни на один. На сегодня, кроме Печорского моря, ни одного нефтяного месторождения, ни одной нефтяной скважины во всем Арктическом бассейне, нет. Бурить на море – дорого и сложно.
В свое время Министерство геологии СССР под руководством Козловского, когда было разделение между "Газпромом" и Мингео СССР, организовало специальное буровое объединение, и бурили мы на островах. Остров Колгуев был первым островом, где было открыто нефтяное месторождение.
Если сейчас не пойти по этому пути, мы будем опять определять эти профили, которые не ответят на эти вопросы.
Я не буду говорить о других аспектах, которые прошли на Сахалине, в других районах.
Что можно резюмировать? Резюмировать можно одно, что в мировой практике нефтегазодобычи объемы добычи нефти и газа на континентальном шельфе достигли уровня 30 % от общего объема и имеют тенденцию к увеличению, кроме России. Россия пока находится на нулевом уровне.
Континентальные шельфы Норвегии, Анголы, Нигерии, Бразилии контролируются международными транснациональными нефтяными компаниями. Они стараются войти в это дело. За последние 10-15 лет произошла технологическая революция, чего у нас нет.
Мы должны четко определить, может ли наша промышленность реализовывать те заказы, которые уже обеспечили "Роснефть" и "Газпром". Если да, то с этого надо начинать.
И второе – на законодательном уровне и финансовом уровне Министерство природных ресурсов и "Роснедра" должны четко показать Правительству, что с копейками ничего там не решишь. Мы должны быть нормальными партнерами этих двух гигантов, двух наших государственных компаний, тогда будет какой-то баланс интересов государства и бизнеса, и тогда это можно решить. Без этого ничего не будет решено.
Но если посмотреть на сегодняшнюю жизнь... Наши уважаемые "Роснедра", там даже подразделения нет такого под названием – управление морское или что-то такое. Но сто человек не решат проблему на всю геологию России. Безусловно, это нерешаемая проблема. Здесь отдел есть, но не больше того.
Резюмируя, могу сказать со своей позиции. Занимаясь всю жизнь этим делом, я верю в шельф, я верю, что здесь могут и должны быть открыты крупные месторождения, я верю, что шельф станет тем трамплином для развития нефтегазодобычи, а главное, для развития нашей технологии. Подчеркиваю – нашей технологии.
Я бы за этот стол пригласил все наши судостроительные компании, сказал: ребята, вот есть заказы, а можете вы их делать сами или не можете? Если можете, то сколько стоит? Или что вам нужно от государства, чтобы это делать? Если они скажут – нет, тогда мы можем забыть про все наши планы и ничем не заниматься. Спасибо.
С.Е. ДОНСКОЙ
Спасибо огромное, Иван Федорович. Очень информативный доклад.
Я бы дополнил, Иван Федорович. Что касается консолидации усилий наших основных компаний... Уже упоминалась госпрограмма, это сегодня основной инструмент, который должен быть реализован. Это отмечено в законе, что госпрограмма должна быть подготовлена. Единственное, что наложились все эти кризисные явления, соответственно, там идет корректировка. Сначала были одни цифры по финансированию объемов работ, сейчас это корректируется с учетом текущего фактора. Но вот как раз консолидация усилий в этой госпрограмме и должна прозвучать, в том числе нашу часть мы дали.
Я об этом и говорил, что наша часть по изучению, она достаточно существенна, и долгосрочен, конечно, тот объем работ, который необходимо проводить, он просто даже в финансовом масштабе не помещается. Поэтому мы будем дополнительно выходить со своими еще предложениями в Правительстве, увеличивая эти суммы.
Теперь следующий выступающий – Каминский Валерий Дмитриевич, директор "ВНИИокеангеология".
Валерий Дмитриевич, если можно компактнее, а то мы вышли за рамки немножко.
В.Д. КАМИНСКИЙ
Уважаемые коллеги! Я представляю головной институт Роснедра Минприроды, на который помимо других проблем – изучение Антарктики, поисковых работ в Мировом океане, по Арктике возложены две крупных главных проблемы: это ведение работ по обоснованию внешних границ континентального шельфа России в Арктике и подготовка программных мероприятий, или оценка ресурсозапасов на арктическом шельфе.
Я несколько слов хотел бы сказать буквально о составе проблем по обоснованию внешних границ континентального шельфа. Я очень благодарен Ивану Федоровичу Глумову, с которым разрабатывали и подавали заявку, которая была рассмотрена в июле 2002 года. Прошла она, конечно, непросто, потому что Россия первой подала заявку вообще в ООН в комиссию. Не было методик, и мы базировались фактически только на Конвенцию ООН по морскому праву, статья 76. Ну что там, полторы странички, а как все это готовить… Мы пользовались тогда консультацией у председателя Комиссии ООН, в то время Юрия Борисовича Казьмина, поэтому нам было как-то проще, и мы эту заявку подали.
Она базировалась на всех известных материалах. Некоторые есть материалы, и сейчас они остаются закрытыми, поэтому это осложняло нам вообще метрические… скажем так, обоснованные материалы для этой заявки. Ну, в то время, конечно, были тенденции, и Соединенные Штаты некоторые идеологические проблемы ставили перед комиссией, в связи с чем, возникли вопросы доказательства природы, континентальной природы двух… ну, одного поднятия Менделеева и хребта Ломоносова.
Вот в последние годы, в 2005–2007 году были выполнены с помощью ледоколов мощные работы на этих хребтах. Было сделано по 700 километров глубинного сейсмического зондирования с получением прогнозов до 250 километров, мы использовали, взрывы до тонны двести и так далее. Мы сопровождали все осевые профили аэротехнической съемкой, узкоточной гравиметрией и магнитометрией.
Мы получили материал обоснованный для доказательства более-менее разреза по этим профилям. Работы ведутся в контакте с приарктическими государствами, которые ратифицировали Конвенцию ООН, это Норвегия, Дания и Канада. Материалы мы доказываем, показываем на всех возможных конгрессах, происходящих в мире. И тенденция общемировых ученых приарктических государств, и Швеции, Германии, других стран, кто занимается Арктикой, она, в общем-то, движется в сторону именно наших представлений по Арктике. Потому что единственные материалы фактурные по этим хребтам имеем мы.
Для того чтобы наши материалы были более обоснованными, проводится работа в рамках Мирового Арктического комитета по подготовке карт потенциальных полей, и они являются более достоверными для наших доказательных моментов.
Скажу, что была последняя встреча в Копенгагене, в Дании, где присутствовали специалисты Канады и Дании, и она проходит в очень доброжелательной нормальной обстановке, рабочей. Нами согласовываются технологии и методики съемок. Но удивительно, они берут наши ледоколы, наши! "50 лет Победы", самый свежий, и идут с ними на работу - сейсмику. У нас все же сейчас какие-то были… ну, в последний год это некоторое ограничение финансов. Но то, что мы получили средства на выполнение вот мощных этих работ на поднятии Менделеева и хребте Ломоносова, они пока были достаточны для решения вот той задачи.
Я думаю, что если эта программа сейчас пройдет по доработке и получению данный, которая во вторник обсуждалась у Сергея Борисовича Иванова, то я думаю, что мы сможем выполнить работы в те сроки в течение трех лет, те технологии выполнения дополнительных работ по батиметрии и сейсмических работ. Здесь нужно говорить о том, что мы должны все равно там провести кусочки сейсмических профилей – около 9 тыс. километров, и батиметрических – примерно 16–17. Это пожарно-подготовленные технологии, эхолоты подобраны и так далее.
Теперь я перейду непосредственно к шельфу. Я не буду здесь останавливаться. Иван Федорович так сейчас подробно продемонстрировал все эти тенденции по состоянию шельфа и так далее. Здесь у нас показано нефтегеологическое районирование шельфа восточно-арктических морей. Мы тут показываем более продуктивные структуры, которые построены нами по тем редким данным.
Я сразу перейду непосредственно к изученности шельфа. Общая геологическая…. изученность российского шельфа продолжает оставаться низкой. На наиболее изученных участках шельфа в Баренцевом море плотность сейсмического бурения редко превышает один километр на один квадратный километр площади. На всей громадной площади российского шельфа в настоящее время на 1 января 2009 года выполнено 1376,7 километра сейсмических профилей, пробурено 243 глубокие скважины, 79 – на шельфе Западной Арктики (это Баренцево-Печорское и Карское). 95 – на Дальневосточном шельфе, 58 – в южных морях и 11 – в Балтийском море. Для сравнения, в Северном море плотность сейсмических профилей превышает 4 километра на 1 кв. километр, а количество скважин около 5 тысяч на перспективной площади 457 тыс. квадратных километров. Это более чем в 2 раза меньше площади Баренцева и Печорского морей.
Неравномерной по площади является изученность сейсмических полей. Даже в районе центральной Арктики плотность и достоверность данных выше, чем в северных и восточных морях. Здесь показано качество работы. Аэромагнитные исследования выполнялись в конце 50-х, начале 60-х годов, привязка была астрономическая с посадками на лед. Можете себе представить, какая там точность, но это общерегиональные черты, по которым мы сейчас проводим работу.
Вот какая изученность. В целом по геологической изученности можно выделить четыре группы арктической акватории: Баренцево-Печорская и южная часть Карского моря; северная часть Карского моря и большая часть моря Лаптевых; Восточно-Сибирское и Чукотское моря (наименее изученные), и глубоководная зона Северного Ледовитого океана. При этом в процессе последней количественной оценки ресурсов нефти и газа, и конденсата на 1 января 2002 года будут учтены лишь ресурсы углеводородов акватории первой группы.
Ресурсы северной части Карского моря, моря Лаптевых, Восточно-Сибирского и Чукотского морей не оценивались с 1988 года. При оценке в 1993 году был сохранен предшествующий подсчет. Оценка глубоководных зон практически является на настоящий момент экспертной по аналогиям с окраинами Бразилии, Мексиканского залива и так далее.
Таким образом, только Баренцево с Печорским моря и южная часть Карского моря характеризуются наиболее высоким уровнем геолого-сейсмической изученности. Здесь размещены основные объемы сейсморазведки, здесь сконцентрированы все глубокие морские разведочные скважины, и пробурены острова: Колгуев, Белый, архипелаг Франца-Иосифа. Соответственно здесь же и находятся все выявленные на Арктическом шельфе месторождения нефти и газа, в том числе три уникальные. То есть только здесь подготовлен их запас.
Важно, что по результатам последних количественных оценок в Печорском море в составе начальных суммарных ресурсов углеводородов преобладает нефтяной ресурс. Причем большая часть ресурсов приурочена к глубинам в 3–4 километра. Это на участке шельфа с глубинами моря менее 50 метров.
На основе оценки структуры ресурсов по методу Алексея Эмильевича Конторовича в Печорском море возможно открытие еще 11 крупных месторождений со средним геологическим запасом около 160 миллионов тонн в нефтяном эквиваленте. В то же время в пределах Баренцева моря по последним оценкам было подтверждено резкое преобладание суммарных ресурсов газа. Основная часть свободного газа приурочена к юрско-неокомскому комплексу. Среди ожидаемых к открытию прогнозируются три уникальных месторождения со средними запасами 1 млрд. 970 млн. тонн в нефтяном эквиваленте, 10 месторождений со средними запасами в 530 млн. тонн в нефтяном эквиваленте и 27 со средними запасами 165 млн. тонн в нефтяном эквиваленте.
В южной части Карского моря, которое является северным, замыкают месторождения уникальной Западно-Сибирской нефтегазовой провинции, в составе ресурсов резко преобладает газ. Здесь по результатам математического моделирования возможно открытие еще 6 уникальных и до 50 крупнейших месторождений с запасами от 165 до 465 млн. тонн в нефтяном эквиваленте.
Основная часть Арктического шельфа, включая северные районы Карского моря, характеризуются гораздо более низким уровнем геолого-сейсмической изученности ресурсов. Здесь, напомню, не пробурено ни одной глубокой скважины. Поэтому существующие представления о геологическом строении и нефтегазовом потенциале этого огромного региона являются достаточно приблизительными, базирующимися на знаниях о геологии Арктических островов и скромных объемах геофизических работ. Если вы видите, Восточно-Сибирское море, там несколько профилей на колоссальной площади, которые были выполнены по заказу «Халлибертон», «Дальморнефтегеофизикой». Эти материалы и так остаются недоступными.
Практически не изучены пришельфовые глубоководные районы Северного Ледовитого океана (имеются в виду детальные геофизические работы) особенно склон и его подножье. Таким образом, геолого-сейсмическая изученность Арктического шельфа Российской Федерации в целом невысока в высшей степени неравномерна и в большинстве районов недостаточна. Отсутствие бурения на большей части площади шельфа обуславливает неоднозначность геологического построения. В восточных районах, где редка сеть сейсмических профилей, низким качеством характеризуется и данные аэромагнитной съемки. Все это самым непосредственным образом сказывается на обосновании оценок ресурсов нефти и газа и подготовленности шельфа к лицензированию.
Сегодня только южная часть Баренцева, Печорского и Карского морей изучена в достаточной степени для передачи участков недр шельфа недропользователю. При этом, за исключением Печорского моря, в составе запасов и ресурсов здесь резко преобладает газ, тогда как основные проблемы Россия испытывает с подготовкой рентабельных запасов нефти. Существенные нефтегазоносные шельфы в настоящее время можно предполагать на севере Баренцева и Карского морей, и моря Лаптевых, что обусловлено присутствием ушедшей под осадки зоны растяжения современного хребта с присущим повышенным тепловым потоком и мощными теригенными осадками.
В итоге, несмотря на громкие заявления, это, конечно, преимущество средств массовой информации, о громадных нефтегазовых богатствах Арктического шельфа в начальных суммарных природных ресурсах шельфа преобладают ресурсы низшей категории, Д-1 и Д-2, как вы видите из картинки, а по базовому состоянию доминирует газ. Эти обстоятельства, особенно высокая доля самой низкой категории Д-2, даже в условиях нагрянувшего экономического кризиса, не позволяют отмахиваться от проблем изучения и освоения Арктического шельфа или передвигать их решение на неопределенное будущее.
И теперь в заключение, что же, на наш взгляд, необходимо сделать.
Первое. В соответствии с разработкой морскими организациями Роснедр в августе 2008 года программы геологического изучения и лицензирования нефтегазоносных недр континентального шельфа Российской Федерации на период до 2020 года и с учетом сокращенного федерального бюджета следует продолжать региональное изучение прежде всего восточных морей Арктического шельфа аэро- и геофизическими методами, имеется в виду магнитно-гравиметрическими и сейсморазведочными по уже проведенной интерпретации с выбором рационального сейсмического профиля.
Программа предусматривает выполнение в период до 2020 года за счет средств федерального бюджета 118 тыс. погонных километров всего, сейсморазведки 2Д, 3Д, бурение семи параметрических скважин суммарной длиной 32 тыс. погонных километров. Объемы сейсморазведки, имеется в виду лишь выявление наиболее крупных ловушек площадью сотни квадратных километров, могущих содержать уникальные и крупнейшие месторождения нефти и газа.
Параметрические бурения намечаются на период после 2010 года с охватом всех арктических морей и Берингова моря, то есть по одной скважине примерно на крупный регион. Выполнение всех проективных объемов работ позволит считать завершенным в целом региональное изучение континентального шельфа страны.
Второе. Поскольку в необходимости параметрического бурения на шельфе уже никто, с одной стороны, не сомневается, с другой стороны, никто ничего не делает. Нужно начать для этой цели по поручению Правительства Российской Федерации организацию с привлечением всевозможных инвесторов, консорциумов, включая зарубежные нефтяные компании, которые наряду с другими участниками консорциума будут представлять все результаты бурения.
Третье. Совершенно необходимо в ближайшие годы начинать систематическое изучение глубоководных осадочных бассейнов Северного Ледовитого океана, содержащие крупные, но практически неизученные ресурсы углеводородов.
В целях повышения общей изученности шельфа разрешить российским компаниям геофизическим проведение так называемых мультиклиентских съемок при условии обязательного представления в федеральные органы Роснедр экземпляры первичных материалов и результаты их последующей обработки. Имеются в виду так называемые спекулятивные съемки. Плохое слово спекуляция, но в принципе наши крупные геофизические тресты давно этот вопрос ставят. Они готовы выполнять, отдавать государству и дальше, по-видимому, иметь какую-то свою выгоду при продаже. Без этого мы не продвинемся в объемах.
Четвертое. На основе современного межсезонного состояния Арктического шельфа и поданных заявок в 2008 году ОАО "Газпром" и ОАО "Роснефть" на получение лицензии на ближайшие годы до 2020 года на уровне Правительства Российской Федерации решить насколько справедливы имеющиеся прогнозы Минприроды России по подготовке запасов нефти, газа и их добычи на континентальном шельфе, где главная роль будет принадлежать Арктическому шельфу. Я вам показываю 2015 год и дальше 2020 год…
Сделано 320 кубометров …
… по газу – 55, и по нефти – 95 – расхождения в оценках, которые являются важнейшими для экономической оценки и организации работ разнятся почти в 1,7 раза. Не знаю как эти материалы, доходящие в Минэкономики изменяются.
Современное состояние дел заставляет нас признать, что рубежи добычи намеченные прогнозами, по крайней мере до 2015 года, представляются недостижимыми, особенно в условиях, когда глубина и продолжительность экономического спада еще не ясны. В тоже время, наметки Минэкономики России – вариант, который здесь был показан от 18 июня 2008 года рассчитывались для обеспечения внутренних потребностей и экспортных обязательств России в соответствии с уточненными данными Энергетической стратегии России на период до 2020 года и прогнозом до 2030 года.
Иными словами, пусть определенными коррективами вызванные кризисом месторождения нефти и газа континентального шельфа должны играть все возрастающую роль в добычи нефти и газа. Для того чтобы это стало реальностью, хотя через 20 лет, процесс геологического изучения и освоения шельфа прежде всего самого обширного богатого арктического сегмента не должен останавливаться ни при каких обстоятельствах. Например, в Восточной Сибири убедительно поддерживает нас последний вывод. Спасибо, коллеги.
С.Е. ДОНСКОЙ
Спасибо, Валерий Дмитриевич. Как у нас с микрофонами? Я так понимаю, что все работает.
Следующее выступление. Ответственный секретарь Комитета РСПП по энергетической политике Щербина Андрей Алексеевич.
А.А. ЩЕРБИНА
Спасибо за предоставленную возможность выступить на данном "круглом столе". Вы знаете, я решил несколько подсократить свое выступление и сконцентрироваться только на основных моментах, на основном таком крупном моменте, который с нашей точки зрения может воспрепятствовать недропользователям в осуществлении инвестиций, в освоении ресурсов континентального шельфа нашей страны.
Опуская прелюдию, связанную с тем, что уже в предыдущих докладах подробно осветили, как важность континентального шельфа, так и богатство его ресурсов, и важность этих ресурсов в целях воспроизводства минерально-сырьевой базы, а также то, что задача воспроизводства минерально-сырьевой базы непосредственно связана с задачей решения проблемы непревращения текущего экономического кризиса в энергетический.
В настоящее время в нашем комитете достаточно серьезно и всесторонне начинает обсуждаться проблема, связанная с трудностями, которые стоят на пути инвесторов, желающих реализовать свои проекты на континентальном шельфе России.
Речь в первую очередь идет о законопроекте о порядке осуществления иностранных инвестиций в хозяйственном обществе, имеющие стратегическое значение для обороны страны и безопасности государства. Как известно, данный законопроект принят в апреле прошлого года. Я сейчас тоже не буду останавливаться на положительных сторонах этого закона, который позволил упорядочить иностранные инвестиции в различные отрасли нашей экономики, и в какой-то степени облегчил жизнь иностранным инвесторам.
На чем я сейчас сосредоточу внимание, так это на тех поправках, которые были приняты одновременно с указанным законом в Закон Российской Федерации "О недрах". Складывается такое мнение, что этими поправками установлены, в частности, значительные ограничения на деятельность негосударственных компаний в сфере добычи полезных ископаемых.
Создаются предпосылки для монополизации разработки крупных месторождений нефти, газа и ряда других полезных ископаемых отдельными компаниями.
Что же касается шельфовых месторождений, то, например, поправки в статью 9 Закона Российской Федерации "О недрах" допускают к их освоению только те компании, доля государства в которых превышает 50 %. Таким образом, одновременно с декларированием создания условий для развития сырьевой базы и воспроизводства производственных фондов топливно-энергетического комплекса, и функционированием энергетических компаний разных форм собственности нивелируется мотивация негосударственных предприятий к проведению геологоразведочных работ и как следствие к воспроизводству минерально-сырьевой базы.
В то же время достижение целевых ориентиров по развитию минерально-сырьевой базы фундамента, гарантирующего стабильность доходов и обеспечивающего России конкурентное преимущество в традиционных сферах, требует значительного усиления мотивации недропользователей в долгосрочном освоении и разведке месторождений.
Можно предположить, что монополизация деятельности, связанная с освоением недр континентального шельфа России, не будет способствовать повышению эффективности использования природных ресурсов, внедрению перспективных технологий добычи, транспортировки и переработки нефти и газа на принципах открытой конкурентной борьбы.
Таким образом, хочу подчеркнуть, что законопроект и, в частности, поправки к закону о недрах, которые были приняты в условиях высокой ценовой конъюнктуры на нефть, в настоящий момент, возможно, нуждаются в уточнениях и доработке. В частности, речь может идти о внесении изменений в статью 9 федерального закона «О недрах», которые бы позволили негосударственным компаниям осуществлять разработку месторождений на континентальном шельфе, естественно, без ущерба для национальной безопасности нашей страны.
Кроме того, в заключение я хотел бы акцентировать внимание на тех инструментах, которые имеются в настоящий момент у бизнес-сообщества и у экспертов, для того, чтобы вносить свои предложения по реформированию законодательства, в частности, о недрах. Мы в этой связи возлагаем большую надежду на ту межведомственную рабочую группу, которая создана при Минприроды Приказом министра от 7 февраля 2009 года о совершенствовании законодательства в сфере недропользования.
Если существует такая возможность, хотелось бы, конечно, услышать от работников Министерства природных ресурсов, может быть, Вы, Сергей Ефимович, можете прокомментировать что-то, когда планируются какие-то мероприятия, указанные рабочей группой, потому что масса поправок в закон о недрах, которые уже, можно сказать, на протяжении длительного периода времени обсуждаются и принятие которых уже фактически общепризнано, не раз подтверждалось Минприроды, а вот принятия законов мы пока что еще не видели. Спасибо.
С.Е. ДОНСКОЙ
Спасибо, Андрей Алексеевич.
Я прокомментирую, коротко скажу, что создана соответствующая структура, рабочая группа, скажем так. Как раз мы очень большой объем получили от вас предложений, сейчас ведем обработку, потому что, конечно, просто вывалить это на рабочую группу – это будет несистемной работой. Мы планируем провести анализ этих материалов и, наверное, в конце апреля как раз планируем провести с привлечением структур, бизнес-сообщества обсуждение этих поправок. Конечно, мы пойдем все-таки более концентрированно, не все подряд, а выберем те наиболее злободневные, которые сейчас требуют быстрой реализации.
Я предлагаю продолжить. Сейчас уже выступлений больше будет представителей бизнес-сообщества и компаний.
Следующее выступление – вице-президент, начальник Главного управления по геологии и разработке ОАО "ЛУКОЙЛ" Мандрик Илья Иммануилович.
И.И. МАНДРИК
Добрый день, уважаемые члены "круглого стола", коллеги! Понимая, что времени уже мало, я постараюсь очень коротко. Тем не менее, хочу остановиться на нескольких моментах.
По мнению ряда исследователей, шельфы арктических морей являются едва ли не единственным в планетарном масштабе регионом, где возможны крупные открытия, могущие повлиять на баланс энергетических ресурсов России и мира. Поэтому очевидно, что с развитием геологоразведочных работ на шельфах связывается одно из самых перспективных направлений – создание новых сырьевых баз добычи нефти и газа в России. Альтернативы шельфам региона на континентальной суше России, по нашему мнению, не существует. И очевидно, что освоение этих ресурсов требует от компаний, претендующих на получение права освоения континентального шельфа, наработанного практического опыта выполнения всего комплекса работ – от геологоразведки до обустройства и эксплуатации месторождений. Хорошо осознавая это, компания "ЛУКОЙЛ" в течение 14 лет уделяет особое внимание акваториям Балтийского, Азовского и особенно Каспийского морей. Достигнутые нами результаты неоднократно докладывались на конференциях и совещаниях различных уровней.
Я очень коротко остановлюсь на наиболее значимых.
Каспийский проект. За период изучения данный проект явился беспрецедентным в новейшей истории России по своим масштабам, а также тем, что частная компания впервые в практике недропользования взяла на себя затраты на проведение регионального этапа геологоразведочных работ, традиционно выполняющегося за счет государственных средств. Результатом этих работ явилась коренная переоценка перспективности газоносности российского сектора Каспия в сторону их кратного увеличения.
К настоящему времени на лицензионных участках дочерних предприятий компании и участков совместной деятельности открыто 8 крупных месторождений, суммарно извлекаемые запасы которых составляют 1 млрд. 137 млн. тонн условного топлива. Помимо уже открытых месторождений, выявлены и подготовлены к глубокому бурению 16 перспективных структур. Продолжаются работы, направленные на выявление и поиск неструктурных объектов.
В настоящее время компанией разработана и успешно реализуется концепция обустройства месторождений структур Северного и Центрального Каспия, ведутся работы по проектированию и строительству объектов обустройства первых месторождений, запланированных к вводу в эксплуатацию. К работам по проектированию и созданию нефтепромысловой инфраструктуры компанией привлекаются в основном российские, я хотел обратить на это внимание, российские, как научно-исследовательские, так и проектные организации и заводы.
При обустройстве и эксплуатации месторождений Каспийского моря компанией "ЛУКОЙЛ" будет задействовано значительное количество единиц нефтепромыслового флота. В настоящее время компанией уже построено шесть специализированных судов. При проведении всех видов работ огромное внимание уделяется экологическому аспекту. В компании разработана и успешно реализуется программа широкомасштабных экологических природоохранных мероприятий, реализуемых на всех этапах и стадиях изучения.
В 2009 году будет начата добыча нефти на первоочередном участке на первом месторождении им. Корчагина. Каспийский проект является пока единственным на Каспии.
Точно также можно говорить и о проекте "Д-6" на Балтике. В Калининградской области компанией создана экспериментальная база по проектированию и строительству оборудования для морской добычи и транспортировки углеводородного сырья. С ее помощью был успешно реализован проект освоения Кравцовского месторождения. Опять же, оно первое в России, на котором использовалось оборудование преимущественно российского производства.
Я не буду детально останавливаться, но скажу лишь, что нам пришлось решить тут две крупные проблемы. Во-первых, это те же экологические вопросы; а во-вторых, достичь рентабельности разработки за счет внедрения новых технологий в разработке месторождения. В итоге это удалось сделать, на сегодняшний день проект месторождения в разработке и успешно работает.
Следующий регион – Азовское море, тоже очень коротко. Мы там совместно с «Роснефтью» работаем открыто одно месторождение небольшое новое, другое – Геленджикская структура не подтвердилось, к сожалению, тем не менее, работы продолжаются. Здесь мы связываем определенные перспективы.
И сегодня уже говорилось о Варандейском терминале – это также уникальный проект, единственный в мире на такой широте. И сегодня нефть поставляется с Южно-Хыльчуюского месторождения через этот терминал.
Таким образом, компанией накоплен богатый положительный опыт проведения геолого-геофизического изучения, разведки, освоения, обустройства, эксплуатации морских месторождений, и поэтому "ЛУКОЙЛ" небезосновательно выражает свою готовность и заинтересованность к участию в реализации аналогичных проектов на других участках континентального шельфа, в том числе и арктических морей.
И повторюсь, вместе с тем, внесенные в мае 2008 года поправки в закон Российской Федерации "О недрах" существенным образом усложнили процесс изучения, освоения недр на территории дна шельфа Российской Федерации нефтедобывающими компаниями. В соответствии с законом участки недр, внутренних морских вод, территориального моря и континентального шельфа отнесены к участкам недр федерального значения. Положительные стороны, безусловно, понятны, но для нас, начиная с 2008 года, на участках недр федерального значения могут быть компании, доля государства в которых составляет более 50 %. Таким образом, наша компания, имеющая большой опыт изучения недр акваторий Каспийского, Азовского и Балтийского морей плюс, учитывая наш объект, Варандейский терминал и на северных морях, да и наши западносибирские проекты, практически наша компания исключена из процесса. Существующая ранее гарантия предоставления права пользования недрами на открываемые месторождения в настоящее время исключена, что очевидно снижает мотивацию на продолжение, тем более расширение объемов работы. Недропользователь, осуществляющий процесс геологического изучения недр и выявивший месторождение, может получить лицензию на его разработку лишь в случае, если, повторюсь, 50 %.
Из чего следует, что нас пока в качестве полноправных участников в освоении ресурсов континентального шельфа не рассматривают, несмотря на богатый накопленный опыт и неоднократно выказываемую готовность участия в таких проектах.
И подтверждением этого является проект государственной программы по изучению, где из 86 первоочередных объектов лицензирования "ЛУКОЙЛ" указывается как компания-оператор лишь по 9 на Каспии, все остальные 77 в качестве компании-оператора - "Газпром" и "Роснефть". Мы считаем, что освоение такого количества месторождений и структур континентального шельфа в разумные сроки силами только двух компаний-операторов представляется фактически не реальным.
И еще один момент хотел бы отразить, что немаловажным является и фактор сохранения заинтересованности продолжения работы на уже полученных лицензиях, в первую очередь поисковых, как на Каспии, так и на Балтийском море и других, поскольку согласно законодательству на сегодняшний день (не буду входить в детали) заинтересованности практически нет, потому что любое открытие на сегодня не позволяет нам получить лицензию на добычу.
В заключение еще раз хочу отметить, что, учитывая богатый опыт (мечтаем работать на акватории Каспия, Балтики и Азовского моря), а также опыт деятельности своих дочерних предприятий в условиях Севера, компания выражает готовность к участию в геологоразведочных работах на других шельфовых участках Российской Федерации, включая шельф арктических морей с целью достижения стратегических задач по наращиванию добычи нефти и газа, укрепления экономической и энергетической безопасности России.
Спасибо за внимание.
В.П. ОРЛОВ
Спасибо, Илья Иммануилович.
Я хочу добавить. Поскольку я был свидетелем того процесса, когда "ЛУКОЙЛ" только пришел на Каспий, что он не только провел региональные работы, но и выполнил огромный комплекс экологических работ. Экологическую сторону мы пока сегодня не затрагиваем, но здесь у нас будет один доклад, выступление, мы к этому еще доберемся. Но это очень важно в принципе, поскольку мы всегда рассматриваем только комплексный подход.
И еще для справки. Мы пока экономическую сторону мало затрагивали. Я просто приведу цифры, которые вчера были озвучены на пленарном заседании. Коллеги, вспомните, когда Сергей Михайлович Богданчиков сказал, что затраты на добычу одной тонны нефти в Западной Сибири и в обетованных нефтегазоносных провинциях 30 долларов на тонну, в Восточной Сибири – 80-85, на сахалинском шельфе – 250-300, а северный шельф – до 700 долларов на тонну. Вот представьте себе, ниже 100 долларов за баррель, все остальное уже за пределами рентабельности. И в соответствии с тем огромным потенциалом, о котором мы здесь говорим, он же будет, как шагреневая кожа, сужаться, если будут снижаться мировые цены. Тем не менее, это не означает, что не надо заниматься предварительной оценкой этого шельфа, поскольку кустовой способ отработки крупных месторождений будет значительно снижать себестоимость работ.
И по части законодательной спасибо за напоминание, поскольку (я прошу обратить внимание) у нас есть проект рекомендаций, где мы должны учитывать все эти предложения. Понимаете, мы уже несколько раз делали попытку помочь компаниям решить один простой вопрос: разрешить без оформления неоднократное пересечение границы судами основного флота (обслуживающего флота), который на шельфе работает и туда-сюда пересекает границу. К сожалению, до сих пор эту проблему не можем пробить. Но пытаемся настойчиво с ней выходить повторно.
Что касается расширения присутствия российской компании на северном шельфе, вопрос, конечно, нуждается в обсуждении, и, естественно, "ЛУКОЙЛ" – это та компания, которая может и должна участвовать, в том числе в работах на северном шельфе.
После такого короткого комментария я бы хотел предоставить слово Прищепе Олегу Михайловичу – директору ФГУП "ВНИГРИ", он продолжит нашу дискуссию. Пожалуйста.
О.М. ПРИЩЕПА
Спасибо большое.
Виктор Петрович, мне кажется, что многие проблемы, которые здесь я хотел бы тоже осветить, они уже в определенной мере были затронуты, особенно в таком объемном выступлении Ивана Федоровича Глумова. Я не очень желаю перевести наше обсуждение в какую-то фазу пессимизма, но хотел бы сначала вернуть нас немножко на землю, господа. О чем идет речь? Когда здесь звучал большой объем цифр, а, в основном, это касалось все-таки не Арктического шельфа, а проблема, которую мы сегодня обсуждаем - Арктический шельф.
Я хотел бы отметить несколько таких моментов. Вот здесь представлены изменения ледовой обстановки на Арктическом шельфе России в связи с оценкой возможности проведения геологоразведочных работ и освоения. По сути дела оранжевая линия – это такая линия, которая показывает в период зима-весна возможности работы на Арктическом шельфе, и соответственно возможности работы в период лето-осень (это такие условные периоды). Соответственно на западно-арктических шельфах ледовая обстановка позволяет трудиться, в западных районах даже круглогодично, в восточных районах – все более проблематично.
Нефтегазовый потенциал и состояние освоения шельфового бассейна Северного ледовитого океана. Мы уже видели картинки по делимитации. Я бы хотел в данном случае нас немножко отвлечь от политики и показать, какой реальный объем работ выполняется по освоению. Несмотря на то, что громадные силы задействованы, есть политический интерес у многих стран, которые в арктическом бассейне работают, реального освоения (вы видите здесь основные бассейны) в арктическом бассейне по сути дела на сегодняшний день нет – это надо констатировать.
Есть освоение, безусловно, таких прибрежных бассейнов. И, мне кажется, что нам очень важно разделять возможности, которые есть при работе в губах, в транзитных зонах, в прибрежных бассейнах и собственно бассейнах, удаленных уже достаточно далеко и имеющих большие глубины с соответствующим тяжелым состоянием ледовой обстановки. Вот здесь бассейн в море Бофорта, представлена реальная добыча по нему по состоянию на середину 2007 года – это 160 млн. тонн. Реально это добыча по сути дела из прибрежных месторождений бурением с суши.
Вот на этой схеме видно, как расположена вся линия берега, и относительно его так называемые морские или арктические месторождения северного склона Аляски.
Для чего я это пытаюсь отметить? Для того, что когда мы обсуждаем проблему широкомасштабного выхода с освоением в бассейны именно не шельфовые, а Арктического шельфа, те проблемы, которые отмечал и Иван Федорович, о технической недовооруженности России и практически отсутствии мирового опыта работы в таких условиях, их нужно иметь в виду в первую очередь, для того чтобы составлять программы и программы на уровне стратегических документов Российской Федерации, в том числе в Министерстве природных ресурсов и экологии, и Минэкономразвития, вот показывал Валерий Дмитриевич два показателя графика, существенно отличающихся по добыче, где добыча в два раза отличается. Мне кажется, что даже тот график, который был в Минэкономразвития, он уже в ближайшее время, по крайней мере, на 2010 и 2015 год, все это понимают, является, конечно, невыполнимым, особенно по добыче нефти, особенно если мы будем говорить не только об Охотском море, а об арктических бассейнах.
Нефтегазоносные бассейны континентального шельфа, показывали здесь неоднократно уже схему изученности, по сути дела те бассейны, которые мы называем западно-арктическими, это Печорское, Баренцево море и Карское море, они в существенной мере изучены. И, несмотря на то, что их изученность, конечно, гораздо ниже, чем соответствующих бассейнов арктических, например, канадских и американских, все-таки там создана такая каркасная региональная схема, работают недропользователи. При этом огромный объем материала, который получен в предыдущие годы, безусловно, следует еще переварить. Например, работы, которые сейчас выполняются и по заказам, в первую очередь Роснедр, показывают, что перспективы транзитной зоны и перспективы переходной зоны, и при переходе к более глубоководному шельфу, они в существенной мере не изучены. И даже те материалы, которые ранее были здесь получены, геологоразведочными работами предыдущих лет, их переобработка показывает существенное расширение перспектив, и интерес к этим районам тех компаний, которые имеют рядом лицензионные участки или, в случае изменения законодательства, привлечения новых недропользователей к работам.
Вот на карте геофизической изученности видно, конечно, это разновременные работы, но все-таки их можно использовать, их можно переобрабатывать. И эти два бассейна использовать как плацдарм для выхода, к переходу к тому, чтобы все-таки развернуть работы в Арктическом шельфе, и геологоразведочные в том числе.
Вот здесь мы попытались обозвать три варианта развития работ, возможных вариантов работ, я имею в виду в первую очередь геологоразведочных, на Арктическом шельфе России. Это исключительно региональное изучение шельфа, особенно его восточных морей с точечной программой параметрического бурения 4-5 скважин, в докладе Валерия Дмитриевича было 7 скважин указано, до 2020 года, что сопоставимо с достигнутыми темпами работы после 1992 года и самое главное, нашей технической вооруженностью, которой мы сегодня реально обладаем.
Второй вариант — это увеличение темпов регионального изучения, одновременно с началом освоения наиболее крупных месторождений. Планы по освоению крупных месторождений, по крайней мере, самых крупных, уже имеются, прибрежных месторождений тоже есть. Но это увеличение темпов регионального изучения возможно сегодня только за счет усилий государства.
И третий вариант развития — преимущественное освоение уже открытых месторождений и разворот геологоразведочных работ на нефть и газ широкомасштабное, о котором мы много здесь, в том числе говорим, но реализм этот пока остается, в первую очередь ограничен финансовыми возможностями и экономической целесообразностью.
Вот возможности реализации вариантов. Точечное региональное изучение шельфа возможно без существенных усилий по модернизации промышленности. Увеличение темпов регионального изучения и тем более начало освоения потребует существенной модернизации, и разработки, и применения инновационных технологий, как в геологоразведочных работах, так и в смежных областях. В первую очередь, конечно, опять же за счет усилий государства. И освоение уже открытых месторождений потребует колоссальных инвестиций со стороны компаний в первую очередь, и для разворота геологоразведочных работ, усилий государства по перестройке практически всей промышленности, работающей на это.
Я не буду останавливаться на проблеме делимитации, я бы хотел еще раз подчеркнуть те проблемы, которые, мне кажется, нужно решать совместно.
Необходимо четко обозначить и разделить политические и экономические интересы в Арктике. Это можно делать, в том числе за счет геологоразведочных работ и их присутствия в этом регионе. Активность и объемы морских и обеспечивающих работ на нефть и газ в морях российской Арктики должны существенно возрасти. Это мы все отмечали. Принципиальными являются сроки разворота геологоразведочных работ, не связанные с политическими интересами, то есть переход ко второму варианту развития. Их можно обозначить не ранее, как 2020 год, и даже 2030 год, но подготовительные шаги должны делаться, безусловно, уже сегодня. И нам кажется, что переход ко второму сценарию развития, то есть переход на более масштабные геологоразведочные работы и должен быть обеспечен и законодательными, и всеми остальными инициативами, которые сегодня в этой области проводятся. Иначе мы будем продолжать оставаться в той ситуации, которая была, начиная с 1992 года. Спасибо.
В.П. ОРЛОВ
Спасибо. Хотя есть, конечно, вопрос. Вы знаете, что такое политика. Есть классика, то есть «концентрированное выражение экономики» и так далее. То есть, отделить политические вопросы или проблемы от экономических достаточно тяжело. Но другой вопрос, что надо их сочетать и дополнять одни другими. Если просто декларировать, что у нас есть северный шельф, в нем много чего лежит, и так далее, мы его будем вот так опекать, защищать и прочее, и ничего не делать, то рано или поздно какой-то рубеж будет перейден в этом стоянии, мы будем говорить, мы ничего не делаем. И найдутся, вы знаете, как это в мире, так или иначе, прямо или косвенно, либо через третьи подходы, но, тем не менее, обострение некоторое уже, в последние годы наблюдается в отношении политических вопросов, в отношении шельфа северного, будет происходить постоянно.
Поэтому, прежде всего, должно быть присутствие "хозяйственных сапог", как я говорю, присутствовать там не только военным. А вот буровая вышка, добычная платформа и так далее, нефте- и газопроводами, чтобы видно было, что этот шельф в хороших, надежных, хозяйских руках. Вот о чем нужно заботиться. Поэтому спасибо большое, а сейчас как раз мы подведем все уже ближе к этому. И я хотел предоставить слово Головинскому Станиславу Акимовичу, это заместитель генерального директора "Атомфлот". Пожалуйста.
С.А. ГОЛОВИНСКИЙ
Пока устанавливается презентация, я хотел бы начать тем не менее. Уважаемые участники "круглого стола"! Я хотел бы в своем выступлении построить перспективу использования и развития атомного ледокольного флота. Атомный ледокольный флот с 28 августа 2008 года находится в управлении Государственной корпорации "Росатом". С 28 августа 2008 года находится в управлении Государственной корпорации во ФГУП "Атомфлот". ФГУП "Атомфлот" — всего это 16 судов атомного ледокольного флота, из них 9 атомных ледоколов, лихтеровоз, 6 судов атомно-технологического обслуживания, всего 2200 человек.
Практический 50-летний анализ эксплуатации атомного ледокольного флота (в этом году 3 декабря будет 50 лет, как находится в эксплуатации атомный ледокольный флот, был принят первый атомный ледокол "Ленин"), позволяет нам уверенно сказать, где атомные ледоколы могут работать. Вот красный сектор — это допустимые районы плавания атомных ледоколов, желтый — это допустимые районы плавания дизель-электрических ледоколов. Это зима, но зима, если посмотреть по количеству месяцев, это практически 9,5 месяцев, то есть практически круглый год без атомных ледоколов в Арктике делать нечего.
Как раз те все районы, о которых сегодня говорили, это районы, где могут работать только атомные ледоколы. На сегодняшний день мы занимаемся в основном коммерческой деятельностью атомного ледокольного флота. Тоже парадокс, что атомный ледокольный флот является государственной собственностью, а занимаемся в основном коммерцией. Четыре атомных ледокола сегодня находятся в море, это: "Таймыр", "Вайгач", "Россия" и "Ямал", и пятый ледокол "50 лет Победы" стоит в доковом ремонте, к концу апреля тоже уже будет готов выйти в море для решения задач.
Мы содержим количество атомных ледоколов, исходя из тех грузопотоков, которые нам обеспечены. Обидно, конечно, но остановлен ледокол "Советский Союз", просто у него нет работы.
Я хотел бы обратить внимание, здесь приведены все маршруты, где работают атомные ледоколы. Особенно хотел бы на нижние две картинки указать. Тот анализ, который сделан не только российскими специалистами, но также и западными, показывает, в части в восточной части Арктики идет увеличение ледового покрова: за год он увеличился на 1 млн. кв. километров. В этом году там аномально холодная зима. Конкретно сегодня, 10 апреля, идет еще намерзание льда от Енисея, где мы работаем в интересах "Норильского никеля" – это лед 1,6 м толщина, на морском участке 1,2 метра.
Лед однолетний, средний, поэтому пока те компании, которые построили свои флоты (это нефтяная компания "ЛУКОЙЛ" и "Норильский никель") нас используют, но только "Норильский никель", при том не для проводки, а для прокладки каналов, чтобы они могли обеспечить прохождение своими судами с коммерческой скоростью и безопасно плавать. Но анализ, который мы провели, и не только мы провели, показывает, что где-то с 2011 года надо ждать, что в западной части Арктики будет увеличение ледового покрова, лед будет многолетний, условия будут значительно тяжелее, но это 50-летний анализ, каждые 11 лет, как правило, это все показывает. С 2011 года, мы считаем, что будет как раз это: потепление должно закончиться и перейти на похолодание. А это как раз те годы, когда нам необходимо будет исследовать границы шельфа и выполнять все виды работ.
Несмотря на то, что основополагающие документы, которые регламентируют работу атомного ледокольного флота, приняты, атомный ледокольный флот должен содержаться за счет бюджета и выполнять государственные задачи. Но, как я говорил и покажу дальше, таких задач перед нами не поставлено.
Несмотря на то, что флот был принят не так давно в состав государственной корпорации, в августе прошлого года, мы сумели преодолеть и выполнить антикризисную программу. Она заключалась в том, что когда был принят флот в состав государственной корпорации, у него был только по неуплате налогов долг порядка 500 миллионов рублей. На сегодняшний день у нас осталось 22 миллиона рублей.
Сейчас мы считаем стабилизационную программу, где основная наша задача снизить нагрузку на бюджет, а в связи с этим мы будем держать ледоколов именно столько, сколько надо для тех задач, которые перед нами ставятся, и с 2012 года перейти к программе развития. В программе развития транспортной системы со следующего года предусмотрено строительство одного универсального двухосадочного атомного ледокола, который может работать как в море, так и в арктических реках. И мы будем прикладывать все усилия, чтобы этот ледокол в 2016 году вошел в состав атомного ледокольного флота. Потому что те ледоколы, которые есть… после, в районе 2020 года у нас останется только лишь один атомный ледокол "50 лет Победы", а остальные будут выведены по выработке, как ресурса, так и срока службы.
Этот слайд я специально хотел привести. На сегодняшний день падает со стороны компаний загрузка для атомного ледокольного флота.
Учитывая, как я сказал, что такие мощные компании, как "ЛУКОЙЛ", и "Норильский никель" построили свои флоты, то у нас есть такой показатель, как "ледоколомесяц", то есть где-то в среднем с 2000-го по 2006 годы 36–40 ледоколомесяцев нужны были атомные ледоколы, то в этом году уже это 18,5. То есть весь флот "Норильский никель" ввел в эксплуатацию, и что самое для нас печальное, то два месяца ноябрь-декабрь, то там столбиков просто нет. В услугах, значит, атомного ледокольного флота никто не нуждается, несмотря на ту ледовую обстановку, которая есть.
Поэтому мы будем приводить количество атомных ледоколов в соответствие с теми задачами, которые перед нами поставлены. И самое главное, на сегодняшний день мы решаем вопрос о том, что атомному ледокольному флоту не поставлена государственная задача со стороны государства – содержать столько-то ледоколов, работать там-то, обеспечивать такие-то вопросы.
И в рекомендациях "круглого стола" мы бы очень хотели, чтобы вот эти вопросы тоже нашли отражение. Все-таки государственный атомный ледокольный флот должен, в первую очередь, выполнять государственные задачи, это наша позиция. В связи с этим мы через депутатский корпус, через Правительство, государственную корпорацию вносим ряд законов, где были бы зафиксированы вот эти государственные задачи, чтобы соответственно флоту нужно было работать именно на государство.
Важно и для нас, и для всех здесь сидящих, чтобы в Арктике работать и жить по правилам. Сегодня штаб морских операций, который является структурным подразделением, управляет не только атомными ледоколами, а всеми судами, которые находятся в Арктике. Мы даем прогноз ледовой обстановки, погоды всем судам, где находятся ледоколы, кого можно взять под проводку, кого нельзя, поэтому здесь нам необходимо установить тесное взаимодействие со всеми структурами, которые этим занимаются. И изменения в законодательстве как раз направлены на решение этих задач.
Сейчас мы отрабатываем перспективную финансово-экономическую модель, чтобы те государственные функции, которые будет выполнять атомный ледокольный флот, они были за счет государственного бюджета. Красным на перспективной модели внизу показано, что мы хотим, чтобы после 2015 года, когда уже наступит устойчивая стабильная работа атомного ледокольного флота, количество, мы считаем, это будет 3–4 атомных ледокола, прекратить государственную поддержку и те, кто будут пользоваться (бизнес), за готовность они нам тоже будут платить.
Для того чтобы атомный ледокол вышел в море, мы на него загружаем ядерное топливо, на сегодня это пятилетняя компания, то есть мы сразу грузим топливо на 5 лет. Если нам кто-то предложит на неделю контракт по использованию, такие работы просто непросто не получатся. Мы не можем на 5 лет покупать ядерное топливо для того, чтобы неделю на кого-то работать? Возникает вопрос – кто будет платить за атомный ледокол в остальное время? Мы содержим и высококвалифицированные экипажи.
Если люди от нас уйдут, то других просто и в России, и в мире нет, потому что нет больше ни у кого атомного ледокольного флота, система подготовки очень жесткая и длительная. Также это плата за фактическое выполнение услуг. К работам мы готовы, готовы выполнять все задачи, поэтому готовы оказывать любому услуги, кто нас закажет. Спасибо.
В.П. ОРЛОВ
Спасибо. Проблема, конечно, есть. Но когда заказчиков всего два, три, четыре, то, конечно, без государственной поддержки мы здесь не обойдемся.
Слово предоставляется Манделю Александру Яковлевичу, генеральному директору "Севморнефтегаз".
А.Я. МАНДЕЛЬ
Уважаемые коллеги! Участники "круглого стола"! Группа "Газпром" в последнее время проводит активную работу по освоению Арктического шельфа. Принят Правлением и утвержден Советом директоров ряд программных документов по освоению шельфа, в том числе как первый этап проведения геологоразведочных работ, создана и есть программа по созданию плавучих технических средств, платформ и так далее, которые обеспечат всю комплексную программу работ.
Необходимы большие финансовые средства, поэтому все должно быть высокоорганизованно, простоев не должно быть, потому что все это дорого сегодня. Программа у нас до 2020 года и до 2030 года.
Кратко хочу информировать вас о тех районах, где мы работали. Это Штокмановский проект, Приямальский шельф нас интересует, Печорское море, Обская и Тазовская губы и Дальний Восток. Тут ресурсная база, сейчас экспортные пройду, чтобы…
Вот основной район, где мы работаем в последнее время. Первый проект – это Штокмановский проект. Вот у нас есть как бы динамика добычи, которую мы планируем. Конечно, все зависит от рынка потребления газа, тем не менее, планы такие.
Штокмановский проект, он сегодня у нас в реализации. Идет интенсивная сейчас работа, проектные работы идут, и уже строится флот. Район работ сложный. Инфраструктуры здесь практически никакой нет, приходится все создавать с нуля, что требует больших затрат. Ну и тут, конечно, гидрометрические условия тоже сложные.
Какие технические решения мы предполагаем? Здесь подводное заканчивание будет, большие дебиты скважин, то есть буриться скважины будут горизонтально, многослойно, то есть называются «умные» скважины, очень дорогие, но зато небольшое количество.
Ледостойкие технологические платформы будут специально создаваться, протяженный трубопровод около 600 километров, притом местность по перепадам высот очень сложная, поэтому приходится делать очень много земляных работ – подсыпать, нивелировать по трассе трубопровода. Это тоже большие затраты.
Ну и будет строиться очень большой комплексный завод по сжижению газа. Вот схема, как будет, вообще-то, функционировать полностью весь комплекс. Это скважина здесь показана, потом подводные комплексы, все идет технологическую платформу. Дальше на береговые сооружения, установки по подготовке газа, завод и отгрузка газа на суда LNG и на экспорт, и на магистральные трубопроводы.
Сейчас мы строим две платформы. Они будут вводиться в 2010 году, в начале 2011 года, специально платформы для условий именно Штокмановского района. Мы предполагаем, что Штокмановский район – это перспективный район. Мы только отбурим Штокмановские скважины, предполагается 56–60 скважин, после этого там будет большой объем геологоразведочных работ, район очень перспективный.
Ну и, конечно, эти платформы высокотехнологичные в сложных условиях круглогодично будут работать, потому что сезонно работать и бурить – это практически убыточно будет, невозможно, поэтому создают специально такие средства.
Тут скважины такие сложные, «умные», как говорится, со всем набором всевозможных инструментариев, чтобы исследования не проводить, а будут прямо с датчиков сниматься все показания по ходу добычи. То есть скважины практически без капремонта должны работать.
Вот это подводные комплексы, которые будут пускаться. Они здесь поэлементно показаны, тоже это очень массивные такие, более 1 тыс. тонн каждая весом. Вот из тех платформ, которые мы смотрели, выбрана платформа РТЮ. Сегодня мы остановились на этой платформе. Это турельного типа, турель специальная, которая будет крепить - через нее будет крепление установки, которая будет на месте крутиться вокруг турели, и, конечно, через турель будет проходить газ со скважины и потом на берег.
Это профиль перепада высот где будут проходить трубопроводы, видите, какие перепады. Поэтому большой объем внутренних работ, сложные работы. Поэтому очень большие затраты, и требуется участие государства преференциями.
Следующий район – это Печорское море. Мы имеем две лицензии, это Приразломное и Долгинское. Приразломное практически разведано и сейчас ведутся работы по его освоению. Строится платформа Приразломное – Северодвинск, "Севмашпредприятие". Долгинское – в доразведке. Вот платформа, это практически промысел 126Х126. Добыча будет около 7 млн. тонн в год. Сооружение весом 110 тонн и с балластом, бетон будем заливать, это будет около 600 тыс. тонн. Планируем в 2011 году начать добычу. Идет очень интенсивное строительство.
Вот это тоже конфигурация этой платформы, вот скважины, которые будут пробурены – нагнетательная, эксплуатационная и специальная скважина для утилизации шлама. И будет произведена доразведка с платформы.
Вот транспортная система обеспечения работ. Это перевозка нефти. Сама платформа будет иметь хранилище на 106 тыс. тонн, будет перевозиться на ПНХ, и оттуда отгружаться потребителю. Уже строятся два ледокола, которые вводятся в 2009-2010 годах ледоколы-снабженцы, танкеры ледокольного класса. У нас построены два специальных буксирных судна-снабженца тоже ледового класса. Конечно, мы будем пользоваться и услугами атомных ледоколов Севморпути, тем не менее, мы должны иметь такие суда, именно усиленного класса. Без них работать невозможно.
Следующая – Обско-Тазовская губа, на которой мы работаем. Мы практически открыли здесь крупное месторождения Северное Каменномысское и Каменномысское-море, продолжаем работать на Чугорьяхинском. Здесь полностью создан комплекс. Здесь две буровые установки. Одна построена в России, для предельного мелководья, другую мы купили и модернизировали, притом очень успешно. Тем не менее, риски есть, потому что мы лицензии мы очень сложно получаем. Создав такие средства, необходимо обеспечить их загрузкой, работой. Здесь нужно, чтобы государство нам помогало.
Проработана и реализуется программа разработки месторождений по графику, сейчас идут проектные работы. Предполагаем на глубинах 11-12, до семи метров, с подводным заканчиванием, а остальное заканчивание при помощи стационарных платформ или других технических решений. Межледовый период – максимум два с половиной месяца. Поэтому мы сейчас такие технологии внедрили, будем по 2 скважины в этот период, с испытанием, со всеми делами. Там мы уже имеем по С1 порядка 1,2 триллионов кубометров газа. В основном это газоконденсатные месторождения.
Вот конфигурация подводной скважины. Ввиду того, что это мелководье, килевая часть льда очень большая, поэтому бороздит дно. Поэтому все комплексы заглублены и защищены. Вот эта установка. Сейчас идет проектирование судов и так далее.
Сахалинский шельф. Мы получили Киринское месторождение, блок «Сахалин-3». Сейчас идут интенсивные проектные работы по трубопроводу и параллельно ведется проект разработки, чтобы в 2014 году по заданию Правительства мы начали там добычу. Создается целый комплекс, тем не менее, у нас есть проблемы. Мы должны интенсивно провести геологоразведочные работы, но негде провести. Мы имеем Киринское месторождение, которое ограничено в своих ресурсах. Если одно месторождение разрабатывается, то это убыточно. Там необходимо создать целый комплекс – и береговые, и подводные. Глубины воды от 100 метров до 300 метров.
И необходимо нам еще получить две лицензии, которые Мынгинское и Южно-Киринское. Мы вынуждены в этом году отказаться от работ, которые запланировали, сейсморазведочные работы, чтобы в 2010–2011 годах начать бурение здесь скважин, ну и конечно, доразведать Киринское. Вот так у нас идут задержки.
Тем не менее, работы ведутся. Мы открываем там свои подразделения, филиалы и планируем интенсивно этот район ввести в разработку. Блок Киринский, который планировали, будет практически весь разрабатываться подводными комплексами. От берега там в небольшое рассотяние, но глубины большие, от 100 до 300, даже 400 метров местами есть. Мы планируем для таких месторождений, у нас в планах есть, специальную буровую установку круглогодично, потому что - 4 месяца сезон, мы столько скважин не набурим, это будет очень длительная история, поэтому придется нам строить специально буровую установку, которая будет работать во льдах.
Поэтому если подытожить все, работы, которые мы планируем требуют больших финансовых затрат, есть большие риски. Как видите, сложные природно-климатические условия. Уровень рентабельности очень низкий у нас, поэтому в первую очередь необходима поддержка государства (это преференции налоговые и таможенные, хотя бы на период окупаемости). Упрощенные и внятные процедуры по прохождению таможенных и пограничных процедур. У нас были случаи, когда у нас приходят суда, установки, и за рубежом даже когда иногда арендуем, мы очень сложно проходим эту процедуру.
Разработана на федеральном уровне нормативная база. Мы проектированием занимаемся, мы вынуждены проектировать и обустраивать месторождение не на нормативах, которые существуют, даже федеральных, просто СТО на каждое месторождение разрабатываем, это, конечно, неправильно. Федеральный закон о техническом регулировании, который сегодня вышел у нас, практически все, что было до того, практически прекратило действовать. Это проблема.
Ну и как говорил Николай Иванович, надо упорядочить выдачу лицензий и упростить их. Это процедуры очень сложные и длительного согласования. Надо упростить процедуру получения разрешения согласований, потому что получаем по 6, по 8, по 10 месяцев на виды работ. Это тоже очень длительно. Ну и, конечно, продолжать совершенствование законодательства, упрощать, и закон о континентальном шельфе надо его консолидировать, чтобы в него все вошло практически, чтобы был отдельный закон, а не 10 законов, по которым потом нам начинают, вот этот закон так трактуют, этот закон так трактуют. У нас начинается проблема, все контрольные органы нас доставать начинают. Это проблема работы, мы начинаем отписываться.
Для того чтобы создать, освоить нам этот шельф арктический, необходимо создать новую современную технику. Всякая техника в мире есть, но для Арктики ничего нет. Минус 40, минус 50, минус 35, лед. Поэтому нужно создавать новую технику, а она требует определенной промышленности.
У нас нет судостроительных мощностей. Все, что мы строим сегодня в Северодвинске, на "Звездочке", это строится по 10–12 лет. Они просто не могут строить, потому что эти заводы не приспособлены для строительства таких платформ-гигантов. Это индустриальный способ должен быть, созданы специальные судоверфи, которые будут размерами 100 метров в ширину, 80–100 метров, и в длину 400–600 метров. Для наших платформ, которые сейчас мы строим, его длина будет 360 метров в длину, шириной 60 метров будет, 48-60. Поэтому надо специальные доки построить, специальные сооружения при доках, чтобы комплексно строить, потому что будут производиться очень высокие. Мы в судостроении по производительности кратно, в 4–5 раз, слабее, чем корейцы, японцы и так далее. Надо полностью построить новые судоверфи, хотя бы 1–2 на Россию.
Конечно, суда-снабженцы и другие суда мы можем строить, но вот платформы-гиганты, газовозы мы не можем построить на этих судоверфях, они просто не приспособлены. Ни малой, ни большой механизации там никакой нет, нет никакой технологии там, не налажена проектная часть еще.
Что касается машиностроения. Мы планируем подводные комплексы, мы можем их здесь изготавливать, не на 100 %, хотя бы на 60–70 % можно изготавливать в России металлоконструкции.
Но тоже нужно, чтобы заводы были нацелены и себя реконструировали, модернизировали. Можно построить часть необходимых модулей для заводов сжижения газа. Это мы сейчас прорабатываем вопрос. Уже работают иностранные компании, которые могут здесь в принципе это производство развить вместе с нашими заводами. И такая работа ведется. Но в этом плане государство должно тоже помогать, налоговые преференции и так далее, потому что это очень большие средства, чтобы с нуля создать производство необходимое.
Конечно, нам создать транспортную трубопроводную часть, мы даже Бованенково-Харасавэй сейчас ведем трубопровод, это большие затраты, не говоря на воде, это еще кратные будут затраты. И, конечно, перевозка ЛСЖ, потому что мы должны диверсифицировать свою коммерческую часть и транспорт, потому что мы видим, что перевозка СПГ – это еще не развивающиеся направление. Мы можем более или менее лавировать на этом рынке.
И последнее, у нас проблема кадровая везде. Мы сейчас сталкиваемся с заводами и Севмашпредприятий и "Звездочка", там просто нет людей. Там некому работать. Там даже сварщиков нет нормальных. Чтобы построить платформу, которую мы сейчас строим, там сейчас нужно 2 533 человека. Они не могут набрать этих людей, их просто нет, они разбежались. Поэтому здесь кадровая политика должна быть комплексная. И надо открывать и ПТУ, и так далее и учить людей. Сверщики, слесари, трубопроводчики и так далее должны быть, монтажники. Нет никого. Практически все обеднело. И в "Газпроме" сейчас ведется кадровая политика, есть решение правления. И мы сейчас тоже начинаем эту работу вести. Потому что морских специалистов практически нет. Единицы. Мы сейчас начинаем переучивать, и даже военные моряки, которые уходят в отставку, будем брать на работу и перепрофилировать.
Проблема кадровая очень острая. Поэтому здесь очень большой комплексный вопрос. Просто так построить все подряд, золотое и красивое, без кадров, без людей мы ничего не сделаем. Конечно, надо внедрять малолюдные технологии, потому что море, много людей – это риски, это опасность, это затраты. Но тем не менее без людей ничего не сделаешь. Спасибо за внимание.
В.П. ОРЛОВ
Спасибо большое, Александр Яковлевич. Действительно, очень впечатлительная, огромная программа предстоит для Газпрома. И объектов достаточно много. Понимаете, сейчас мы начинаем дозревать до понимания того, что далеко не все можно отечественной промышленностью произвести, что требуется, в том числе и не всеми нашими кадрами.
Но я помню времена, когда после заключения соглашения о разделе продукции по сахалинским проектам, когда со всех сторон в течение примерно десяти лет раздавались яростные крики, почему у нас всего размещают 70 % заказов, а не 100, почему не все наши люди, не 100 %, работают, а из-за рубежа специалистов приглашают и так далее. То есть нам потребовалось время, чтобы мы поняли, что это действительно так. Что действительно освоение таких сложнейших технологических процессов требует времени и подготовки целого поколения. Пока молодежь вырастим, пока обучим и так далее. Это серьезное дело – создать новую подотрасль.
Поэтому мне кажется, что здесь проблем, конечно, очень много, но я, Александр Яковлевич, снова и снова возвращаюсь, упомянул о соглашениях о разделе продукции, вы сказали, что хотя бы помощь государства на период до самоокупаемости. Но лучше метода, чем соглашение о разделе продукции, не придумаешь способа. Окупился, прибыль начали делить и все. А до того, представляете, все-таки есть сейчас еще возможности у "Газпрома", да и в «Роснефти» как-то, может быть, посмотреть еще раз, может быть, модернизировать эти соглашения. Но мне кажется, это надежный способ, очень надежный. В том числе ведь без компаньонов, я имею в виду зарубежных, вряд ли мы пока обойдемся. И у них будет больше уверенности в том, что проекты будут развиваться стабильно.
Поэтому продолжаем разговор. Я предоставляю слово Кутычкину Борису Константиновичу, генеральному директору "Арктикшельнефтегаз". Пожалуйста.
Б.К. КУТЫЧКИН
Уважаемые коллеги! Сначала несколько слов о компании. Наше закрытое акционерное общество "Арктикшельфнефтегаз" было создано в 2001 году. И в 2002 году мы получили лицензию на право пользования недрами…
РЕПЛИКА
Борис Константинович, если можно поближе к микрофону, не слышно.
Б.К. КУТЫЧКИН
Акционерами общества в равных долях являются Российская Федерация и Открытое акционерное общество "Промышленные инвестиции", которое предоставляло нам заемные средства для проведения всех работ.
С 2002 года обществом выполнен, на наш взгляд, достаточно большой объемы работы, учитывая, что в тот период времени практически на шельфе работы не велись. Мы осуществили сейсмических исследований в общем объеме, включая прошлый год, более тысячи погонных километров воды и 740 кв. километров ЗД-сейсмики, пробурили три поисковых скважины. И как результат поставили на баланс 408 млн. тонн нефти, из них 82 миллиона извлекаемых, прирастив соответственно 45,1 млн. тонн нефти.
Разработали, соответственно, концепцию, которая подтвердила реализуемость освоения этого участка, и тем не менее, учитывая особенности освоения шельфа, о которым мы все говорили и знаем, мы пытаемся провести определенные работы с точки зрения оптимизации освоения этого участка, в частности, за счет опережающей добычи.
Мы изучили транзитную зону, выполнив 400 километров сейсмических исследований, которые подтвердили возможность и целесообразность и наличие структурных ловушек для освоения наших потенциальных запасов с берега. Речь идет о строительстве кустов скважин с трех площадок на расстоянии от берега где-то 3–5 километров. И в процессе пробной эксплуатации мы предполагаем использование самых современных технологий при строительстве скважин и при разработке месторождений. И для этого нужно, естественно, их соответствующим образом опробовать. Учитывая, что нефти там достаточно сложные, основные запасы сконцентрированы в природном карбоновом резервуаре, достаточно тяжелые и вязкие нефти, но есть еще и легкие девонские.
Сбор предусматривается продукцией на технологическом пункте, с берегового отгрузочного терминала, и мы продолжим обязательно поисковые работы с тем, чтобы приступить к разведке добычи где-то в 2011 году.
В течение прошлого и этого года мы завершаем геологическое гидродинамическое моделирование всех структур с тем, чтобы подготовить документы для защиты запасов на ГКЗ и уже разработать ТЭО-проект обоснование инвестиций, выборов первоочередных площадок для строительства поисковых и эксплуатационных разведочных скважин. Такие задачи у нас на ближайшие перспективы.
Теперь несколько слов о сегодняшнем нашем мероприятии. Все что касается оценок рисков, проблем затрат при освоении Арктического шельфа, абсолютно ничего не изменилось с момента первых открытий, о чем говорили все присутствующие. А сейчас все действия, в том числе, многочисленные конференции, активы, форумы… мы все время констатируем то, что было, что есть, и то, что, видимо, еще какое-то время и останется.
На мой взгляд, государство просто не определилось ни в приоритетах, ни в подходах к освоению Арктического шельфа и сейчас находится на пути в подготовке принятия таких масштабных, но обязательных решений по Арктическому шельфу. Да, тут еще, к сожалению, кризис. Тем не менее, конечно, ряд решений организационно-правового характера уже принят, часть в работе, и они носят, так скажем, ограничительные направления.
Совершенно очевидно, что Арктика – это требуемый потенциал с учетом выбытия запасов суши, это мы все понимаем, и освоение ее требует комплексного подхода. И добавлю, не только в части геологоразведочных процедур освоения добычи, но и в объединении интересов всех тех, кто уже работает, задействован там и имеет лицензионные обязательства с точки зрения оптимизации затрат на инфраструктуру, логистику, создание специальных технических средств, включая подготовку кадров, а их сегодня для работы на шельфе просто нет. И никто их и не готовит.
Здесь необходима координация, я считаю, и государства, и бизнеса.
Вот пример – Печорское море, регион. Уже больше 30 лет открыты уникальные интересные месторождения, включая Приразломное, Долгинское, наше Медынско-Варандейское и ряд других. Здесь, конечно, логична единая инфраструктуру, единая инфраструктурная составляющая с центром переработки и перевалки нефти в городе Мурманске, в Кольском регионе, я имею в виду. Это, конечно, в том числе, и решение серьезнейших социальных проблем регионов.
Что касается позиции государства, с точки зрения освоения Арктического шельфа, тут, мне кажется, как в том кино, есть два пути. Или взять полностью всю ответственность за финансирование и обеспечение производственной работы на себя или создать соответствующие условия в части приемлемости работ там, кто бы их ни осуществлял – "Газпром", Роснефть, мы, любая другая компания. Это очень серьезный вопрос, который естественно надо решать, надо ставить обязательно точки в этом отношении. Потому что затрат для освоения шельфа, примеры очень многие приводили, я уж не стал оперировать цифрами, ужасное количество, рисков еще больше.
Поэтому действующее в настоящее время ограничение и налоговые условия однозначно неприемлемы для реализации нефтегазовых проектов на Арктическом шельфе. Тем не менее, и мы работаем, "Газпром" работает, «Роснефть» работает. Но это все пока, с точки зрения экономики, абсолютно неэффективно. Для осуществления таких проектов, конечно, необходимо предоставлять либо специальные налоговые условия, либо, вот о чем уже давно перестали говорить, законодательно отредактировать условия СРП.
Я понимаю, что это может идти в разрез там общей политике, но, тем не менее, почему бы еще раз ни вернуться к этой ситуации, ни посмотреть на определенный расчет и на практику, которая есть. Естественно, то, что сегодня работает, оно требует серьезных изменений, но оно работает, оно приносит очень хорошие результаты.
В общем, необходимо введение простых, конкретных и прозрачных изменений в действующее законодательство для освоения месторождения континентального шельфа. И конечно, было бы очень целесообразно ввести отдельную статью в Налоговый кодекс и закрепить, как совершенно правильно предложил еще господин Мандель, все это в едином законе о континентальном шельфе Российской Федерации.
Все, что касается лицензирования, ограничений, позиции государства в этом вопросе, то, о чем говорил Илья Иммануилович Мандрик, "Лукойл", честно говоря, жалко, что он ушел, хотел бы ему предложить. Пускай он, с удовольствием его возьмем, идет работать к нам. Мы граничим с его лицензионными участками, мы на шельфе, он на суше, единая инфраструктура. Терминал, который "Лукойл" построил, находится на нашем лицензионном участке. Ничего не мешает. Пожалуйста. Можно предложить и законодательно не существует никаких ограничений для того, чтобы "Лукойл" осваивал вместе с нами вот эти объекты. Тем более инфраструктурно мы абсолютно готовы ко всем этим вопросам и вещам. Спасибо за внимание.
В.П. ОРЛОВ
Спасибо. Очень интересное предложение в адрес "Лукойл", я думаю, они оценят его. Есть предложение следующее. Еще заслушать два сообщения и на этом закончить. Но сообщения, я хочу назвать, это у нас Григорьев и Игнатьев.
Сейчас предоставляю слово Григорьеву Михаилу Николаевичу – генеральному директору компании "Гекон". Подготовиться Игнатьеву.
М.Н. ГРИГОРЬЕВ
Мы должны исходить из того, что Арктический шельф является неотъемлемой частью прибрежных арктических территорий образует общую систему освоения ресурсов Арктической зоны. Можно сказать, что в настоящее время Арктика, если проводить параллель с месторождением, она вступила в фазу опытной эксплуатации, и поэтому содержание моего доклада будет заключать обзор проектов освоения арктической нефти, сложившиеся рынки, на которые мы реально вышли, и наметившие проблемы и пути их решении. Очень коротко.
Все знают, что в соответствии с утвержденными Президентом основами государственной политики России в Арктике ожидается, что в 2016–2020 годах регион должен быть превращен в ведущую стратегическую ресурсную базу Российской Федерации, и посмотрим, в каком состоянии мы находимся в настоящее время.
На этой карте показано, на какие рынки осуществляются поставки нефти, добываемой в Арктике. Все транспортные потоки, из-за Оби, с Варандея, поступающие из Архангельской нефти, Малой Печоры, они интегрируются на Мурманском транспортном узле, который позволяет действительно обеспечить очень гибкую логистику поставок, начиная с Соединенных Штатов, Канады, включая традиционный Амстердам, дальше идет Англия. Но что самое интересное, вот эти транспортные схемы экономичны для поставок нефти, арктической нефти, вплоть до регионов Средиземного моря. Это реальные транспортные поставки, это не фантазия. Когда мы говорим, что освоение арктической нефти позволит выйти на рынки Европы и США, мы должны четко отдавать себе отчет в том, куда действительно это будет поставляться. Вот это первые наши результаты.
Что мы имеем в итоге? Америка, Восточное побережье Канады и США, это достаточно понятно. А вот что мы имеем в Европе? С точки зрения логистики поставки российской нефти Европа разделяется на четыре транспортные зоны. Так вот от поставки арктической нефти они не только увеличивают присутствие России на традиционном для нас регионе Балтийского и Северного морей, имеется в виду страны Балтики, Германия, Англия и так далее. Но мы еще выходим на условно называемый Иберийский регион — это рынок Франции, Испании и Португалии, где до этого присутствие России было достаточно незначительно. Это значит, что мы расширяем свое присутствие на рынке Европы.
Что принципиально можно отметить в развитии Арктической транспортной системы нефти, которая у нас начала развиваться с конца 80-х годов. Если во время эйфории 2004 года, которая сложилась в момент планирования нефтепровода Западная Сибирь — Мурманск, подписанного четырьмя компаниями пакта о его строительстве, в это время идет бурное развитие железнодорожных поставок нефти через порты Витино, Мурманск, и отрабатываются логистические схемы вывоза нефти, то в настоящее время мы переходим к тому, что основную долю в грузопотоке составляют так называемые уникальные транспортные проекты. Достаточно непривычный термин, но очень просто понимается. Уникальный транспортный проект — это единственный способ вывоза добываемой нефти видом транспорта. Вот для Варандея морской транспорт является уникальным. Соответственно морской транспортный проект уникальный. А альтернатива — это когда мы вместо трубы начинаем использовать железную дорогу, и начинаем вести железнодорожные поставки на припортовые терминалы.
И если мы посмотрим на эту диаграмму, мы должны с вами сделать еще один вывод. Первое. Белокаменка на рейде Кольского залива является зоной аккумуляции челночных танкерных партий и формированием партий для танкеров линейных. На самом деле 300 тысячники на рейде Кольского залива никогда не обрабатывали, максимум 100-120 тысяч, это стандартный размер. Но все равно, смотрите, уже в этом году, в 2009, мы можем выйти на то, что объемов мощности Белокаменки, 12 млн. тонн будет уже недостаточно. И у нас, во-первых, запирается еще развитие эстакады в Приводино, которое по расчетам нефти составляет 3,6 млн. тонн.
Что первое мы можем отметить? То, что реальные объемы фактической добычи значительно отстают от тех проектных уровней разработки, которые были утверждены на центральной комиссии разработки для месторождений региона. Вкратце: Колгуев с его достаточно большим отклонением добычи фактической от проектной, что связано с некорректной моделью геологической, Обская губа, достаточно большой всплеск вывоза в 2006 году, в настоящее время объемы перевозок снижаются в силу того, что значительная часть нефти уходит железной дорогой с месторождений, которые обслуживаются этим проектом.
Самый эффектный и эффективный проект — это Варандей, это уникальный транспортный проект, единственный способ вывоза, круглогодичная навигация, последовательные этапы развития. В настоящее время обслуживается двумя танкерами "Совкомфлота", "Альбанов", "Киденков", "Гуженко" еще не находятся на линии. Но все работает через Белокаменку. Варандей, с точки зрения развития как транспортной схемы и региона нефтедобычи имеет просто блестящие перспективы, что связано как с потенциалом месторождений, которые уже включены в инфраструктуру технологического центра нефтедобычи, так и тем, что порядка 700 млн. тонн у нас есть нелицензированных запасов в регионе.
Архангельск – это общеизвестная схема поставки с Тимано-Печоры. Сначала работал "ЛУКОЙЛ", теперь "Роснефть". Но обратите внимание, что из Архангельска вместо заявленных 3,6 миллиона, по три танкера рейс в Белокаменку, дедвейтом 30 тысяч, работает всего один на линии. На наш взгляд, это в значительной степени связано с тем, что существует переполнение какой-то технологической схемы Белокаменки самой.
Приразломное – это замечательное месторождение. Все знают, что в 1993 году на него была выдана лицензия вопреки существовавшему законодательству в соответствии с Указом Президента Бориса Николаевича Ельцина. В настоящее время - 31 октября 2008 года спущен первый танкер "Ульянов", в мае будет спущен второй. То есть к концу следующего года мы будем иметь 2 действующих танкера ледового класса – 75-тысячника. Очень любопытная картинка – это Приразломное, это годы объявления, выдачи лицензий по горизонтали, когда, что было и должно произойти. Читается следующим образом: в 1993 году говорим, что введено будет в 1999-м, в 1997-м – в 2001-м, и вот так мы ждем. По текущей оценке 2009 года, оно будет введено в 2011 году. И по сути дела, насколько можно сделать вывод, что она увязывается с принятием инвестиционного решения по Штокману, потому что общая инфраструктура, конечно, позволяет снизить объем инвестиций. Эту диаграмму можно рассматривать по-разному – эти профили добычи, которые утверждались и принимались в различные периоды…
Но дело заключается в том, что помимо субъективных причин вот такой длительной задержки ввода в разработку, на наш взгляд, есть несколько объективных.
Одна из них заключается в следующем. Если мы с вами сравним Приразломное месторождение с любым месторождением сорта "Юралс", мы увидим с учетом различных реалий. Во-первых, сравним качество нефти, она достаточно низкокачественная на Приразломном. В связи с этим увеличивается число удельных платежей на баррель продукции. Нефть продается по низшей цене. И в результате, если мы сравним положительный поток наличности, он для Приразломного составляет всего-навсего менее двух третей от месторождения сорта "Юралс". Это понятно: зависимость плотности от выхода мазутной фракции и колебания цены. Это объективная реальность.
Что происходит в результате? Мы, когда оцениваем ресурсную базу, ведь мы должны ее оценивать глазами промышленности. Я говорил в стенах Мингео, вот я отстаиваю свою точку зрения.
Мы говорим о горно-геологических условиях разработки и так далее, но немножко начинаем понимать, что такое транспортная схема, которая обеспечивает поставки на рынки, и собственно требование рынка. Но вот это – это качество сырья. У нас никогда в голове не появляется мысль о том, что "черное золото" разной пробы. И генеральный директор "Арктикшельфнефтегаза" подтвердит, что качество нефти Медынско-Варандейского участка – это головная боль, потому что это нефть, торгуемая с большим дисконтом. И мы должны совершенно четко подходить к каждому проекту, смотря, с чем мы там имеем дело.
Причины. Почему медленно развивается и Приразломный проект, и Медынско-Варандейский? Мы считаем, что это связывается со следующим.
Первое. Здесь существует прямой экспорт нефти. Соответствие: цена реализации добываемой нефти напрямую влияет на экономику проекта. Если считать, что эта проблема ограничивается только Приразломным месторождением и Медынско-Варандейским участком, – это неправильно. У нас 2 миллиарда тонн запасов в этом регионе такой нефти. А по нормальным у нас – 1 миллиард тонн.
Дальше. Вопрос о введении режима СРП практически не рассматривается. То, что было инициировано в качестве налоговых каникул по НДПИ, на наш взгляд, серьезного влияния не окажет. И вывод один-единственный, – что, рассматривая пакет законодательных инициатив в области формирования благоприятной инвестиционной среды для Арктического региона, необходимо выделить совершенно четко и понятно вопросы: это дополнительные инициативы по увеличению рентабельности освоения арктических месторождений тяжелой нефти.
Пример простой, смотрите. НДПИ, ввозная пошлина платятся по цене "Юралс". Но они-то продают нефть по другой цене. Пускай в этом случае они платят по той цене – по цене реализации рассчитывается "Юралс" по их ставке.
Итоги. У нас сейчас не работают два "трехтысячника" "Роснефти" (это 60 тысяч тонн дедвейтом линейные танкера на трассе Архангельск–Мурманск). И у нас к концу этого года будут стоять два "75-тысячника", очень дорогих, ледового класса – "Ульянов" и "Лавров".
Я разговаривал с главным инженером «Совкомфлота», у них нет решения, где они будут использовать. В любом случае, если мы к концу этого года будем иметь суммарный дедвейт арктических танкеров порядка 520 тыс. тонн, то из них 200 будут в простое – это 40 %.
Какие нужно сделать выводы? Первое – государственная программа изучения и освоения континентального шельфа должна соотносить не только ресурсную базу, технологии и условия освоения, финансовые и материальные возможности страны, а также потребности в поставках сырья на внутренние и внешние рынки.
Дело заключается в том, что у нас программа освоения Арктики никакого отношения к удовлетворению энергетической безопасности страны не имеет, это экспортно ориентированные проекты. Вместе с тем у нас колоссальные проблемы с топливообеспечением Мурманской области, Архангельской области, Карелии и так далее, там колоссальная транспортная составляющая на завозе нефтепродуктов.
Необходимое условие освоения Арктики – это формирование благоприятной инвестиционной среды, но под которой следует понимать не только налоги и пошлины, которые мы все обсуждаем, а комплексное решение – транспортное обеспечение, создание систем обеспечения судоходства, терминалы и так далее.
Я хочу сказать, что на прошедшем в конце марта в Санкт-Петербурге форуме была принята резолюция, здесь она сформулирована достаточно четко, и я думаю, что менять в ней нет никакого смысла. Ее можно предложить в качестве элемента резолюции нашего "круглого стола", что нам нужна для устойчивого развития центров нефтегазодобычи, о которых мы говорим бесконечно, скоординированная государственная политика развития нефтетранспортной системы, в частности, которая была бы увязана с обоснованными объемами добычи сырья и его поставками на рынки. А транспортная система – это все составляющие, начиная со строительства судов обеспечения, танкеров, спутников и так далее.
И на первом этапе целесообразно вот этот элемент включить в программу геологического изучения и лицензирования континентального шельфа и в программу комплексного освоения шельфа Российской Федерации.
В.П. ОРЛОВ
Спасибо. Слово предоставляется Игнатьеву Игорю Владимировичу, «Сахалин энерджи».
И.В. ИГНАТЬЕВ
Добрый день! Большое спасибо за приглашение на этот "круглый стол", потому что характер обсуждения наглядно свидетельствует, что очень многие вопросы нужно увязывать в комплексную стратегию.
Я рад, что Михаил Николаевич поднял в своем выступлении эти вопросы. Когда мы говорим о комплексной разработке удаленных месторождений, зачастую мы забываем о том, как необходимо снабжение топливным сырьем близлежащих регионов страны.
Помимо стратегии есть еще четыре очень серьезных вопроса, о части из них сегодня говорили, которые нас волнуют, которые, на мой взгляд, необходимо решать при обсуждении программы комплексного освоения Арктического шельфа. Это, во-первых, проблемы финансирования, о которых сегодня много говорилось. Второе – технические решения и то, какими силами мы будем это делать. И Иван Федорович на эту тему много говорил, и господин Мандель.
Мы столкнулись с этим как одни из первопроходцев по шельфу, когда не только у нас, но и на передовых зарубежных верфях иногда не хватает производственных мощностей. Например, на верфи "Самсунг хеви индастрис", который строил нам две платформы общей стоимостью свыше миллиарда долларов каждая, это интегрированные платформы (общий вес Лунской платформы 22 тыс. тонн, а Пилтунской платформы – 28 тыс. тонн), и "Самсунг хеви индастри" оказался не в состоянии строить одновременно две платформы, как это намечалось по первоначальному нашему графику и плану. В результате мы были вынуждены вводить Лунскую платформу, она строилась полностью там, и потом на барже, специально построенной, везлась к берегу Сахалина и там устанавливалась, с тем, чтобы сократить объем строительно-монтажных работ непосредственно в Охотском море. И уже только на следующий год, в 2007 году, мы таким же образом перевезли Пилтунскую платформу, установив мировой рекорд по установке верхнего основания методом надвига.
Поэтому проблема, во-первых, наличия таких производственных мощностей, самое главное, наличия кадров – очень остро для нас стоит.
Кадры я бы вообще выделил как отдельную проблему здесь, потому что она, к сожалению, в рекомендациях не фигурирует. Но мы, например, сейчас совместно с "Сахалин-энерджи", вместе с коллегами, которые занимаются Штокмановским месторождением и с ОАО "Газпром" наши кадровики и люди, которые этим занимаются, как раз пытаются сейчас разработать общую программу, общие подходы, как нам привлекать многих специалистов, которые будут заниматься арктическим освоением. Это уникальные специалисты, и надо тоже понимать, что нам по любому придется привлекать и зарубежных специалистов, потому что многие технологии, которые мы будем вынуждены там применять, у нас в стране, к сожалению, отсутствуют.
"Сахалин-2", как вы знаете, это крупнейший интегрированный нефтегазовый проект, который в России осуществляется. Я горжусь тем, что мы можем сказать, что в апреле мы начали поставки сжиженного газа. Вот 6 апреля первый газовоз пришел в Японию. С декабря 2008 г. мы ведем уже круглосуточные поставки нефти из порта Пригородное.
Вот нашей компании в этом месяце исполняется 15 лет. В июне исполнится 15 лет режиму СРП в России. И, мне кажется, среди рекомендаций нашего "круглого стола" было бы, конечно, очень целесообразно, чтобы все-таки, может быть, нам провести в июне-июле научно-практическую конференцию по изучению практики применения режима СРП в нашей стране. Потому что, на мой взгляд, как раз этот режим в максимальной степени позволяет обеспечить баланс интересов в государстве инвесторов, о чем здесь в своем выступлении говорил Денис Геннадьевич Храмов. К сожалению, у нас практика применения этого режима в стране, а также законодательное расхождение, которое имеется и в законе об СРП 1995 года, и между положениями Налогового, Таможенного кодексов – они, к сожалению, мешают эффективному применению. Но опять-таки по моему глубочайшему убеждению правильное применение режима СРП, при этом я имею в виду не только с участием иностранных компаний, а даже только для российских компаний, как раз это один из очень реальных способов реализации крупномасштабных и капиталоемких проектов, каждый из которых будет на Арктическом шельфе. Поэтому, мне кажется, здесь недостаточно используется этот опыт.
Мы в компании рассматриваем "Сахалин-2" как пилотный проект России по освоению таких серьезных месторождений в удаленных районах и считаем, что наш опыт может максимально использоваться в освоении Арктического шельфа.
Я несколько слайдов подготовил по еще одной проблеме, которая сегодня совершенно не затрагивалась, это проблема обеспечения экологической безопасности при реализации таких масштабных проектов, связанных углеводородами в отдаленных районах. Мы в полной мере познали вот эти вызовы, особенно в условиях отсутствия адекватной законодательной и нормативной базы. Потому что очень многие вещи… Я пролистаю чуть-чуть вперед и остановлюсь вот на этом...
Как вы знаете, "Сахалин-2" – это один из крупнейших в мире проектов, который осуществляется с привлечением проектного финансирования. В июле прошлого года в Токио было подписано соглашение с консорциумом инвесторов о выделении нам 5,3 млрд. долларов на условиях проектного финансирования. Таким образом, аккурат в канун мирового кризиса завершилась семилетняя эпопея, когда мы работали над получением вот этого проектного финансирования. Проектное финансирование на очень выгодных условиях, мы гордимся тем, что это создает определенный бенчмаркинг для российских компаний, для того же самого "Газпрома" это проектное финансирование. Но с целью соответствия требованиям потенциальных кредиторов по проектному финансированию компания была вынуждена взять на себя еще свыше 800 дополнительных обязательств по охране труда, окружающей среды и безопасности в социальной сфере.
Сейчас для выполнения этих обязательств внутри компании создан особый механизм и по реализации, и по контролю, и самое главное по отчетности. Мы регулярно отчитываемся. Минимум два раза в год к нам приезжают большие группы независимых аудиторов со стороны наших кредиторов. Тем не менее, на достаточно выгодных условиях деньги получены, которые позволяют нам спокойно закончить этот масштабный проект.
И на этом слайде еще тоже остановлюсь. Здесь полностью дается схема, по которой мы шли при реализации проекта и по внедрению экологических стандартов. На начальном этапе, сначала, когда концерн "Шелл" в 2000 году выкупил контрольную долю компании "Марафон" в этом проекте, то комплекс природоохранных требований создавался на основе законодательства Российской Федерации и стандартов "Шелл". В 2003 год было выпущено ТЭО строительства, и в 2004 году мы приступили к строительным работам. И на этом этапе строительства как раз природоохранная деятельность и связанные с ней решения испытывали все больше давления извне – со стороны кредиторов, неправительственных организаций, которые… под постоянным контролем мы тоже находимся. Причем, именно эти неправительственные организации очень часто действовали как непосредственно через СМИ, так и привлекая активно другие организации, в том числе и наших кредиторов.
В результате внешнего воздействия мы были вынуждены вносить дополнительные требования в наши стандарты и правила. Если вы посмотрите на такую схему, это мониторинг реализации природоохранных мероприятий в ходе строительства переходов через реки, то более светлым выделены те требования, которые складывались согласно законодательству Российской Федерации, а вот зеленым – те дополнительные требования по экологическому мониторингу, которые мы были вынуждены вводить дополнительно в связи с обязательствами компании и в силу той практики, которая существовала у наших акционеров.
Мне кажется, здесь эти дополнительные требования и риски, они в недостаточной степени рассматриваются сейчас при обсуждении вопросов освоения Арктического шельфа. И мне кажется, их следует в большей степени здесь учитывать.
Эта презентация готовилась специально для МПР. Мы в рабочем порядке передадим. Тем более еще брошюра готовится. Спасибо за внимание.
В.П. ОРЛОВ
Спасибо. Уважаемые коллеги, у нас было еще предложение по части проекта закона о защите морей Российской Федерации от нефтяного загрязнения. Виталий Константинович, я Вам предлагаю следующее. У нас будет в мае проходить Невский экологический конгресс, где специально будет один из "круглых столов" посвящен подобной проблематике. Давайте туда вынесем. Ну, смысла в наши рекомендации вносить уже нет, поскольку мы обозначили тему обсуждения. Уже, наверное, смысла нет. Если есть такое желание, вы в секретариат дайте письменно предложения.
Мы будем заканчивать сейчас работу. Я думаю, уже на этом остановимся. Конечно, мы охватили не все вопросы и не всех заявленных докладчиков. Но практика такова этого мероприятия, что не успевшие выступить, сдают доклады. В рамках всего форма, проводимого, будут изданы несколько томов докладов по всем направлениям, в том числе по нашему "круглому столу". Поэтому передайте материал.
Второе. По части проекта рекомендаций то же самое. Поскольку идет под стенограмму, мы попытаемся выбрать все рациональное и использовать при доработке рекомендаций. Рекомендации будут в итоге рассмотрены на заседании Комитета Совета Федерации по природным ресурсам и охране окружающей среды. И окончательный их вариант будет утвержден.
В завершении я хотел бы показать вам одну картинку, если мне ее быстро помогут воспроизвести. Пока вы рассматриваете, я делал доклад на конференции здесь, в другом корпусе.
И показал этот рисунок, где голубым цветом обозначены новые межрегиональные центры сырьевого обеспечения будущего экономического роста на основе нефти и газа, а желтым цветом – на основе твердых полезных ископаемых.
Я доложу общие цифры. Во-первых, это все новые центры. Хотя все мы знаем, южная часть Каспийского – абсолютно подготовленная "ЛУКОЙЛом", и здесь вопросов нет, северная – это уже совместная деятельность, в том числе охватывает и сушу, и Штокмановское месторождение, и будущие объекты и так далее. Общие итоговые цифры по этим картинкам.
Во-первых, это новые центры, которые дадут примерно около 300 тысяч рабочих мест. Во-вторых, это 500–550 млн. тонн нефтяного эквивалента годовой добычи, это к 2020 году. В-третьих, в том числе и порядка 130 млн. тонн жидких углеводородов. Так вот, 130 млн. тонн будет едва хватать, чтобы компенсировать выбывающие мощности на суше, то есть в старых традиционных нефтегазоносных провинциях, и мы здесь ни грамма не подрастаем. Дай бог нам удержать добычу при этой сырьевой базе на нынешнем уровне, на уровне 500, хотя сейчас немного меньше добываем. Это будет очень тяжело, поскольку на традиционных нефтегазоносных провинциях сегодня прирост запасов и всего прочего в основном идет за счет изменения коэффициента изучения нефти, а открытие – это по полмиллиона, по миллиону тонн, по два миллиона, вот такую мелочевку сшибаем, а что из нее можно получить, сами понимаете, Ванкора второго уже не ожидаем, таких крупных объектов, поэтому расчет только на шельф, и здесь больше половины, за исключением Восточной Сибири и Туруханского центра, это Ванкорское месторождение, Лодочное и Тугульское, в основном весь прирост пойдет только по шельфу. Пока же мы, очевидно, добавим общее производство до 700, может быть, 720 млрд. кубов.
Все наши разговоры должны сводиться к одному: насколько это изменит размещение производительных сил страны, насколько мы получим достаточный экономический эффект, прямой и косвенный, от введения новых объектов.
Эти наши древние споры о том, что первично в России, как менять структуру экономики, в какую сторону, какова судьба минерально-сырьевого комплекса, в том числе и топливно-энергетического, его сырьевой части, что здесь, как можно это быстро сделать и с какими потерями для экономики. Кстати, за этими картинками стоит 2,5 триллиона роста валового регионального продукта, считайте, что ВВП. Это примерно весь валовой региональный продукт сегодняшнего дня Восточно-Сибирского федерального округа или два объема валового регионального продукта Дальневосточного федерального округа. Вроде бы немного, а это практически 10 % ВВП страны, только эта часть, не считая действующих комплексов, действующих рудных узлов, нефтяных и газовых площадок. Поэтому развитие экономики России просто потребует роста производства и минерального и топливно-энергетического сырья примерно в два раза ниже, чем общие темпы ростра экономики. Если мы когда-то планировали сохранять 5–7 % прироста, а я думаю, что после кризиса мы так или иначе выйдем на эти темпы, то ежегодный прирост должен быть порядка 2% добычи полезных ископаемых, в том числе и топливно-энергетических ресурсов, но за этим стоят глубокие последствия и выводы.
Выводы следующие. Общемировая практика сегодня, прирост сырьевой базы в мире идет более высокими темпами, чем прирост добычи, и эта тенденция сохраняется десятилетиями, несмотря на истощение ранее известных или традиционных сырьевых баз. Поэтому хотелось бы, чтобы эта тенденция была сохранена и в России, а в этом-то как раз одна из слабых сторон нашей экономики, и счет должен быть совершенно иной. Я вам открою секрет: он очень небольшой. Чтобы ежегодно обеспечивать 2 % прироста добычи, надо обеспечить не менее 2 % прироста сырьевой базы, чтобы выйти на простое воспроизводство. А что это такое? Условно возьмем, тут называли другие цифры, условно возьмем 15 млрд. тонн обеих категорий жидких углеводородов в недрах. Что такое 2 % – 300 миллионов да плюс добыча 500? Итого прирост 800 млн. тонн нефти должен считаться только простым воспроизводством сырьевой базы минимум. А если говорить об умеренном и расширенном? А 500 добыли, 500 прирастили, и уже говорим: "Смотрите, как хорошо сработали". Такое соотношение ведет к истощению сырьевой базы и к тому, что через 15–20 лет мы экономику просто подсадим, и таких кружочков рисовать никто не будет.
Уважаемые коллеги, я благодарю всех за участие, за терпение и желание выслушать всех докладчиков, в том числе и нас, ведущих. Я думаю, что Сергей Ефимович добавит что-то свое, и на этом будем завершать.
С.Е. ДОНСКОЙ
Добавлять много не буду.
Всем спасибо, было очень много интересных докладов, предложений, многие на злобу дня и в тему. Уже задумки есть, и мы видим поддержку бизнеса, поддержку органов федеральной власти. Соответственно, мы просто активнее будем это реализовывать.
Конечно, темпы надо увеличивать. У нас с прошлого года в связи с кризисом реализация той концепции, которую мы докладывали, об изменении законодательства, немного затормозилась. Поэтому Виктор Петрович абсолютно верно говорит, что потенциал у нас огромный и надо еще больше повышать эффективность тех действий, которые у нас есть.
Многие предложения, которые будут в резолюции нашего "круглого стола", они начнут реализовываться уже в ближайшее время, поэтому огромное спасибо за высказанные предложения и сделанные доклады.
В.П. ОРЛОВ
И два объявления. Оргкомитет попросил передать вам, что официальное закрытие форума состоится сегодня в 17.30 в Манеже, где вчера было открытие.
Второе. Здесь звучала тема "Диалоги Арктики" и решение сложных проблем по части хребта Ломоносова, поднятия Менделеева и так далее. Я вам скажу, что две общественных организации, - Американская ассоциация геологов-нефтяников и Российское геологическое общество, еще больше года назад договорились, получили поддержку Совета Федерации на проведение в сентябре этого года первой международной конференции по геологии и истории развития циркумполярного бассейна планеты, где есть желание найти точки соприкосновения, единое понимание истории формирования, геологического развития тектоники и так далее, и, естественно, прикладной ее части, то есть нефтегазоносности, но в основе будет лежать геология. Не обозначив единые позиции, мы никогда не получим единого мнения и при решении проблемы об обосновании внешней границы нашего шельфа. Это общее объявление для всех. Спасибо.
Р Е К О М Е Н Д А Ц И И
Проведя с участием членов Совета Федерации, депутатов Государственной Думы, представителей Министерства природных ресурсов и экологии Российской Федерации и других федеральных органов исполнительной власти и органов власти субъектов Российской Федерации, представителей научно-исследовательских учреждений, коммерческих и некоммерческих организаций обсуждение перспектив освоения арктического континентального шельфа Российской Федерации участники заседания «круглого стола» отмечают следующее.
В условиях истощения запасов углеводородного сырья на суше особое значение приобретает задача освоения ресурсов континентального шельфа Российской Федерации, в том числе шельфа арктических морей.
Потенциальные ресурсы нефти и газа в недрах Мирового океана оцениваются в 2,0 трлн. тонн условного топлива, что значительно больше разведанных запасов углеводородов на суше.
Площадь континентального шельфа Российской Федерации превышает 6,2 млн. км2, что составляет 21% площади шельфа Мирового океана.
Почти 70% площади континентального шельфа России имеют перспективы на выявление промышленных запасов нефти и газа, которые сосредоточены в двух десятках крупнейших морских и континентально-морских нефтегазоносных провинциях и бассейнах, где выявлено более 1100 перспективных ловушек. Суммарный потенциал шельфа арктических и дальневосточных морей России оценивается величиной порядка 100 млрд. тонн условного топлива.
Общей и принципиально важной особенностью морских работ на нефть и газ в отечественных и зарубежных бассейнах Арктики, где открыты 78 месторождений, в том числе более 20 крупных и уникальных, при сегодняшнем уровне технических возможностей, является практически полное отсутствие их освоения на удалении от берега.
На континентальном шельфе России крупные месторождения углеводородов открыты в Баренцевом, Карском и Охотском морях (Штокмановское, Русановское, Ленинградское и др.). Вместе с тем, на акваториях Баренцева и Карского морей пока не открыто ни одного нефтяного месторождения; на акваториях моря Лаптевых, Восточно-Сибирского, и Чукотского морей – не пробурено ни одной параметрической скважины и не открыто ни одного нефтяного и газового месторождения.
Политика. Основы государственной политики Российской Федерации в Арктике на период до 2020 года и дальнейшую перспективу, утвержденные Президентом Российской Федерации 18 сентября 2008 г., предусматривают следующие основные национальные интересы Российской Федерации в Арктике:
- использование Арктической зоны Российской Федерации в качестве стратегической ресурсной базы Российской Федерации, обеспечивающей решение задач социально-экономического развития страны;
- превращение в 2016 - 2020 годах Арктической зоны Российской Федерации в стратегическую ресурсную базу Российской Федерации.
В последние годы в связи с политической нестабильностью в основных регионах добычи нефти и газа многие страны – потребители, прежде всего, страны ЕС обращают повышенное внимание к неиспользуемым ресурсам арктического шельфа и недопустимой, по их мнению, деятельности России в Арктике. В этой связи необходимо ускорить реальное присутствие России на арктическом шельфе с поисками, разведкой, освоением и одновременно продолжить работы по обоснованию внешней границы континентального шельфа Российской Федерации в Арктике, что позволит:
• закрепить за Россией суверенные права на дополнительную площадь (1.2 млн. кв. км) континентального шельфа в Северном Ледовитом океане;
• прирастить прогнозные углеводородные ресурсы Российской Федерации в Северном Ледовитом океане на 5-10 млрд. тонн условного топлива;
• расширить плацдарм обеспечения военно-стратегических и геополитических интересов в Арктике за счет установления юрисдикции и контроля над деятельностью на морском дне и в покрывающих водах.
Важным элементом присутствия России в Арктике должно стать восстановление и развитие инфраструктуры Северного морского пути.
Примеру России, подавшей заявку на расширение внешней границы континентального шельфа, последовали Дания, Канада, Норвегия, Австралия, Ирландия, Новая Зеландия, совместную заявку подали Англия, Франция, Испания и Ирландия.
Необходимо учитывать, что с началом разведки и разработки шельфовых месторождений полезных ископаемых усилится внимание со стороны международных и российских экологических организаций и движений к вопросам охраны окружающей среды. Поэтому необходимо принять упредительные меры по проведению специальных исследовательских работ и организации службы экологического мониторинга.
Экономика. На континентальных шельфах Норвегии, Анголы, Нигерии, Бразилии, Мексиканском заливе, Каспийском море, Персидском заливе сформированы центры морской нефтегазодобычи, обеспечивающие около 30% от общих объемов добычи в мире. Освоение континентального шельфа России позволит к 2020 году добывать на нем около 120 млрд.м.куб. природного газа (30%) и до 30 млн. тонн нефти (10%).
За последние 10-15 лет в США, Японии, Южной Корее, Норвегии, произошел резкий скачок в создании глубоководных морских нефтегазовых технологий, сравнимых с космическими, который позволил начать добычу нефти и газа на глубинах моря свыше 2000 метров. В мире уже построено около 1000 единиц такой техники, а объем финансовых вложений в ее создание превысил 200 млрд. долл. США.
Существующая система освоения арктических месторождений на суше и на шельфе предусматривает прямой экспорт добываемой нефти. Критическим показателем для экономики проектов освоения является качество нефти. Следует иметь в виду, что в арктическом поясе России известно
19 месторождений тяжелых и битуминозных нефтей с общими извлекаемыми запасами 1,7 млрд. тонн, в том числе аномальных нефтей - 1,1 млрд. тонн.
Необходимо четко обозначить политические и экономические интересы в Арктике. Это можно делать и за счет ГРР на нефть и газ. Только государство может активизировать работы и перейти к более значимым ГРР на Арктическом шельфе и соответственно к новым открытиям.
Несмотря на огромное политическое и экономическое значение Арктики для будущего России, совершенно недостаточно внимания уделяется геологическому изучению и оценке ее перспектив на полезные ископаемые. До сих пор среди геологов разных стран отсутствует единое представление о геологическом строении и развитии всего циркумполярного бассейна, что приводит к сложному прохождению материалов по обоснованию внешней границы российского арктического шельфа. В этой связи заслуживает поддержки инициатива общественных зарубежных и российских геологических организаций о проведении 30 сентября 2009 г. в Москве первой международной конференции «Нефтегазовый потенциал Арктики - AAPG. 3P Arctic».
Освоение арктического шельфа России обосновано следующими основными факторами:
- истощение сырьевых баз традиционных районов добычи на суше;
- наличие на шельфе уникальных и крупных месторождений углеводородов обеспечит длительные сроки разработки месторождений, стабильные долгосрочные поставки на внутренний и на внешний рынок и окупаемость крупных капвложений;
- сравнительно небольшие расстояния от сырьевой базы до рынков сбыта (Европа, восточное побережье США, Канада, Мексика) обеспечат низкие транспортные издержки, надежность поставок и конкурентоспособность российского углеводородного сырья;
- возможность использования производственных мощностей и кадров судостроителей оборонно-промышленного комплекса Северо-Запада России для выполнения заказов нефтегазового комплекса;
- наличие месторождений нефти и газа, а также других видов полезных ископаемых на арктическом побережье России, которые могут быть вовлечены в разработку в связи с освоением шельфовых месторождений, обеспечив более высокую рентабельность их совместной эксплуатации.
- российские компании ОАО «Газпром», ОАО «Роснефть», ОАО «Лукойл» разработали и уже начали реализацию своих инвестиционных программ на период до 2020 года по разведке и добыче нефти и газа на открытых месторождениях и перспективных структурах, подготовленных под бурение, и размещают заказы на строительство добычных комплексов на отечественных судостроительных предприятиях.
Вместе с тем, масштабное освоение недр арктического шельфа России сдерживается рядом следующих объективных факторов:
- на порядок более высокая стоимость и риск проведения геологоразведочных работ и освоения месторождений по сравнению с аналогичными работами на суше и акваториях теплых климатических зон;
- малая населенность арктического побережья и недостаточное развитие производственной, транспортной и вспомогательной инфраструктуры в основных перспективных нефтегазовых районах;
- неблагоприятные природно-климатические, географо-экономические и горно-геологические условия большинства перспективных нефтегазовых провинций и бассейнов;
- низкая степень геолого-геофизической изученности и отсутствие необходимых технических средств для проведения соответствующих геофизических и поисково-разведочных работ;
- высокая сложность технических решений, обеспечивающих эффективное и безопасное, в том числе для окружающей среды, обустройство месторождений и разработку минеральных ресурсов арктического шельфа, и необходимость развития специализированных научных и проектно-конструкторских организаций для создания техники ледового класса: плавучих буровых установок для эксплуатационного бурения; подводного технологического оборудования и эксплуатационных платформ; специального технологического оборудования для обработки углеводородного сырья и его подготовки к трубопроводному и танкерному транспорту;
- отсутствие в России производственных мощностей и опыта специально судостроения, машино- и приборостроения для промышленного освоения месторождений в условиях сложной ледовой обстановки и необходимость значительных финансовых средств для технологического переоснащения производства;
- отсутствие отечественного и недостаток зарубежного опыта геологического изучения и освоения глубоководных месторождений в условиях сложной ледовой обстановки;
- дефицит квалифицированных кадров, имеющих опыт работы на арктическом шельфе и отсутствие специализированных подразделений в Минприроды России, Роснедра и Минэнерго, которые должны обеспечивать государственную политику в этой области;
- несовершенство законодательства и отсутствие нормативных правовых актов, учитывающих особенности проведения комплексных работ на континентальном шельфе;
- неопределенность международного правового статуса значительных части континентального шельфа, примыкающего к Российской Федерации.
Налоговые льготы, введенные для освоения нефтегазовых ресурсов Восточной Сибири, где затраты на бурение и обустройство месторождений нефти и газа в 2-3 раза выше, чем в Западной Сибири, будут явно недостаточны для освоения арктического шельфа, где аналогичные затраты на порядок выше аналогичных затрат на суше. Налоговые каникулы по НДПИ не окажут серьезного влияния на экономику проектов освоения месторождений тяжелой нефти Арктики. Необходимы дополнительные законодательные инициативы по повышению рентабельности освоения арктических месторождений, в том числе, тяжелых высоковязких нефтей.
Изменения и дополнения, внесенные в Закон Российской Федерации «О недрах» Федеральным законом от 29 апреля 2008 г. № 58-ФЗ существенно осложнили процесс изучения и освоения недр континентального шельфа. Согласно им, участки недр внутренних морских вод, территориального моря и континентального шельфа отнесены к участкам недр федерального значения, пользователями которых могут быть только компании, доля государства в которых составляет более 50%. Это ограничивает число отечественных компаний, допускаемых для работ на континентальном шельфе (ОАО «Газпром» и ОАО «НК«Роснефть»), ущемляет права других отечественных компаний (ОАО «Лукойл», ОАО «Сургутнефтегаз» …) и снижает возможности вложения дополнительных инвестиций в геологическое изучение и освоение ресурсов континентального шельфа.
В Законе Российской Федерации «О недрах» до сих пор отсутствует гарантия предоставления прав дальнейшего пользования недрами на открываемое месторождение, что не способствует привлечению инвестиций в высокорисковые и дорогостоящие геологические исследования.
Первые годы освоения углеводородных ресурсов континентального шельфа России показали, что дополнительные искусственные препятствия возникают вследствие удаленности районов геологического изучения недр и разработки месторождений полезных ископаемых от существующих морских и воздушных портов международных сообщений, оборудованных стационарными пунктами пропуска через Государственную границу для прохождения пограничного, таможенного и иных видов досмотра, а также из-за сложного порядка получения разрешения на пересечение российскими морскими и воздушными судами государственной границы во время проведения геологоразведочных работ.
Устранение этой искусственной помехи принципиально возможно и экономически целесообразно путем введения для недропользователей, выполняющих работы на континентальном шельфе, упрощенного порядка многократного пересечения Государственной границы, аналогичного порядку, установленному постановлением Правительства Российской Федерации от 5 сентября 2007 г. № 560 «О получении разрешения на неоднократное пересечение государственной границы Российской Федерации рыбопромысловыми судами, осуществляющими промысел водных биологических ресурсов во внутренних морских водах, в территориальном море, исключительной экономической зоне и (или) на континентальном шельфе Российской Федерации, и об осуществлении контроля в отношении указанных рыбопромысловых судов».
Исходя из основных причин, сдерживающих освоение арктического шельфа России, главными стимулирующими факторами должны быть существенные налоговые льготы и другие меры, снижающие экономические риски, в числе которых выполнение с привлечением средств государства работ по геологическому изучению шельфа, а также проведение высокорисковых поисков новых месторождений и создание необходимой береговой инфраструктуры на условиях государственно-частного партнерства. Под формированием благоприятной инвестиционной среды следует понимать не только налоги и пошлины, но и транспортное обеспечение, развитие терминальных комплексов, танкерного и ледокольного флота.
Освоению шельфа будет способствовать разработка и использование более экономичных и безопасных летательных аппаратов, выполняющих посадки на воду и на льдины разных размеров. Такими летно-техническими качествами обладают комбинированные летательные аппараты вертикального взлета, использующие подъемную силу двигателей и оболочек с гелием, (летательный аппарат по патенту на изобретение № 2 337 855 RU).
Возможны различные по срокам и по объемам сценарии освоения арктического шельфа России, например:
1) точечное региональное изучение шельфа без существенных усилий по модернизации отечественной техники и технологий;
2) увеличение темпов регионального изучения с модернизацией, разработкой и применением инновационных технологий в ГРР и смежных областях за счет усилий государства;
3) освоение уже открытых месторождений за счет инвестиций компаний, а также развертывание масштабных ГРР за счет усилий государства с перестройкой соответствующих отраслей промышленности.
По мнению участников круглого стола, в интересах развития экономики и обеспечения национальной безопасности России необходимо активизировать и увеличить объемы морских работ на нефть и газ в морях российской Арктики и их обеспечивающих отраслей промышленности.
Проанализировав перспективы освоения арктического континентального шельфа Российской Федерации, участники заседания «круглого стола» р е к о м е н д у ю т:
I. Правительству Российской Федерации:
1. Ускорить доработку и утверждение Государственной программы по изучению и освоению континентального шельфа Российской Федерации, которая должна соотносить ресурсную базу, технологии, условия освоения, финансовые и материальные возможности страны, потребности в поставках сырья на внутренний и внешний рынки.
2. Закрепить в Энергетической стратегии России на период до 2030 года в качестве приоритетного направления государственной политики формирование и развитие новых крупных центров добычи углеводородного сырья на континентальном шельфе Российской Федерации, в том числе развития нефтетранспортной системы, увязанная с обоснованными объемами добычи сырья и его поставками на внутренний и внешний рынки.
3. Рассмотреть возможность учета в «Программе геологического изучения нефтегазоносности и лицензирования недр континентального шельфа Российской Федерации на период до 2020 года» перспектив развития единой нефте- газотранспортной системы западно-арктического региона России» (Карское, Печорское, Белое и Баренцево моря).
4. Разработать механизмы экономического стимулирования освоения арктического шельфа и арктического побережья Российской Федерации, обеспечивающие привлечение негосударственных инвестиций в необходимых объемах, разработать на их основе проект федерального закона и внести в Государственную Думу.
5. Подготовить изменения и дополнения законодательства и нормативных правовых актов о недрах, в том числе:
- о приравнивании работ по освоению ресурсов углеводородного сырья на акваториях территориального и внутренних морей Российской Федерации к аналогичным работам на континентальном шельфе;
- об учете инициативных заявок недропользователей при подготовке перечней участков, выставляемых на конкурсы и аукционы;
- о повышении требований к недропользователям при отборе претендентов на получение поисковых лицензий с предпочтением компаниям, обеспечивающим воспроизводство минерально-сырьевой базы;
- о предоставлении участков недр нескольким компаниям в совместное пользование;
- о возможности изменения границ лицензионных участков (горных отводов) по площади и глубине по результатам геологического изучения;
- об ограничении действия редакции Закона РФ «О недрах» (от 29 апреля 2008 г. № 58-ФЗ) на участки недр, расположенные в пределах внутренних морских вод, территориального моря и континентального шельфа Российской Федерации, право пользования которыми было предоставлено ранее;
разработать на их основе проект федерального закона и внести в Государственную Думу.
6. При подготовке проекта федерального закона «О федеральном бюджете на 2010 год и на плановый период 2011 и 2012 год» предусмотреть:
- увеличение расходов по статье «Воспроизводство минерально-сырьевой базы», в том числе работ по обоснованию внешней границы континентального шельфа Российской Федерации;
- дополнительное финансирование геологического изучения криолитозоны шельфа и побережий арктических морей, экологических исследований и организации службы экологического мониторинга в Арктике;
- финансирование работ по реконструкции и модернизации российских портов Арктического бассейна и восстановлению инфраструктуры Северного морского пути;
- введение дополнительной статьи расходов на «финансирование работ по геологическому изучению, поиску и оценке нефти и газа на континентальном шельфе, работам в Мировом океане, Арктике и Антарктике, строительству геофизических судов 2D и 3D и буровых комплексов для разведки»
7. Ускорить рассмотрение, согласование и доработку проекта федерального закона «О внесении изменений и дополнений в статьи 9 и 10 Закона Российской Федерации «О Государственной границе Российской Федерации», статью 6 Федерального закона «О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию» и статью 268 Таможенного кодекса Российской Федерации» (об упрощённом порядке пересечения Государственной границы при пользовании недрами континентального шельфа России).
8. В план законопроектных работ на 2009 и 2010 годы включить анализ федеральных законов, содержащих правовые нормы о континентальном шельфе, в части их взаимной непротиворечивости, содействия освоению и охране ресурсов континентального шельфа Российской Федерации.
II. Федеральному Собранию Российской Федерации:
9. Считать проекты федеральных законов, направленные на решение вопросов освоения континентального шельфа Российской Федерации, приоритетными и подлежащими первоочередному рассмотрению Государственной Думой.
Председатель Комитета Совета Федерации по
природным ресурсам и охране окружающей среды
В.П. ОРЛОВ |
